Автор: **Локи**
Бета: Рэн Дракула
Фэндом: Ориджиналы
Пэйринг или персонажи: Джилл (Doll)/Лили
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Статус: завершен
Жанры: Джен, Фемслэш (юри), Мистика, Повседневность, Даркфик, Ужасы, Сиквел, Songfic (The Pierces - Secret).
Предупреждения: Смерть персонажа, Насилие
Саммари: Изначально это были два разных моих ориджинала, но поскольку один из них является продолжением другого, то я решил объединить их здесь как две главы...
Часть первая: Рассказ о немного сумасшедшей девушке-психологе (Джен).
Часть вторая: История про девушку-кукольника, которая решила отомстить за смерть той, которую любила. Предыстория становления маньяка, так сказать. Мой "маленький крипик" (А вот тут уже Фемслеш).
Посвящение: Рэну Дракуле, как и все работы, что я пишу.
Secret
читать дальше
— Ну, давай же, малыш, расскажи мне свой секрет. Я знаю, что тебя, что-то тревожит. Ты можешь быть смелее, все о чем мы тут говорим, останется только между нами, — сказала она, глядя в глаза маленькому мальчику.
Лили работала детским психологом в маленькой клинике такого же маленького городка. Зарплата была не очень большой, но деньги для Лили и не были главным. Еще с детства ей нравилось, когда кто-либо доверял ей самые сокровенные секреты. Но именно из-за этой ее страсти к секретам клиентов у Лили было мало. Родители детей, которым помогала Лили не нравилось, что доктор ничего практически не рассказывает о том, что тревожит их детей, что их чада говорят и делают при общении с доктором. А Лили? Лили просто считала, что секрет на то и секрет, что его нельзя никому рассказывать, если его тебе доверили. Тем не менее, она имела довольно хорошую репутацию: дети не боясь и с удовольствием ходили к ней, избавлялись от зажатости, страхов, непослушного характера, переставали капризничать без причин, да и цена таких услуг была невысокой.
Вот и сейчас маленький Джозеф доверился ей. Оказывается, он очень боялся своих родителей. Те хотели от него явно большего, чем то, на что он был способен. Они отдали его в школу с углубленным изучением языков, но Джозеф совсем не имел к этому способностей. Принося домой плохие оценки, он часто получал наказание. В итоге было видно, что мальчик стал замыкаться в себе. Из-за страхов наказания, неуверенности в себе и депрессий он еще больше отстал от программы, стал рассеяннее. Родители же упорно не нанимали мальчику репетитора, считая, что он в состоянии справляться и сам, да и тратили деньги больше на выпивку, а не на ребенка. К Лили же мальчика отправила его классная руководительница, а не они. Оказалось, что в конце-концов к обычным наказаниям в виде лишений сладкого, компьютера и развлечений, прибавились даже побои со стороны родителей.
Сейчас мальчик рисовал, а Лили пыталась отвлечь его, но в голову приходило совсем немного идей. Он доверился ей, а значит она не может рассказать его секрет родителям, как полагает хорошему психологу, и попытаться убедить их решить проблему. Она часто видела в городе Долли и Питера, и знала, что это не те люди, с которыми можно так решить проблему. Наоборот, озлобившись на мальчика за то, что он даже у психолога не может вести себя как человек, и вместо того чтобы исправиться, стать нормальным как все дети, только разболтал семейные тайны. Нет, тут придется поступать иначе.
Но это уже ее секрет...
Длинное платье из черного шелка, такие же черные волосы струятся вниз по шелку, длинными ресницами прикрыты глаза. Ее изящные ступни плывут по паркету почти не касаясь его, руки принимают причудливые очертания. Остановившись у зеркала, женщина чуть приоткрывает глаза. Разве она не прекрасна? Тонкая талия и гибкая фигура, нежные тонкие притягательные черты лица, бледная, словно мраморная, кожа. Да и платье хорошо.
Такая красивая девушка заслуживает самого лучшего партнера по танцам. Лили открывает один из больших шкафов в своем доме и достает большую шарнирную куклу, очень странную на вид. Отдельные части куклы были сделаны из мягкого материала, не отделимы от черного костюма с белой рубашкой и бабочкой, что-то было сплетено из проволоки, местами же были кости, человеческие кости. Венчал же туловище куклы самый настоящий череп.
— Ну что, мистер Диккинс, хороша я? Или все же ваша дочь была лучше? — проворковала Лили, положив руку куклы себе на грудь, смеясь. Она закружила куклу в своем танце.
На утро маленький городок содрогнулся от жуткой новости: Долли и Питер Джефферсон были зверски убиты в своем же собственном доме. Когда полиция получила звонок из их дома, то сотрудники сразу не знали, стоит ли реагировать, так как кроме всхлипов и плача ребенка ничего им узнать не удалось. Но, решив прибыть на место, пробив адрес по звонку, они были в ужасе: тела Питера и Долли были подвешены за нити к потолку как куклы, сильно изувечены. Внутренние органы отсутствовали, из кожи, вывернутой на изнанку, были наскоро сшиты подобия куртки и штанов для каждого. Кругом валялись ошметки мяса, на полу было совсем немного крови, а сами тела были очищены до состояния скелетов, местами переломаны в костях, чтобы удобней было дергать за веревочки. Целыми маньяк оставил только лица, выколов лишь глаза, но сами лица были словно обескровлены.
В городке и раньше ходили слухи о жестоком маньяке, убивающем по непонятным следствию причинам. И практически всегда следствие заходило в тупик, т.к. убийца был умен и не оставлял после себя никаких явных следов. На этот же раз следователи не сразу поверили своей удаче, так как нашли, словно специально оставленные, яркие отпечатки пальцев. Полиция ужаснулась, узнав кому принадлежали отпечатки. Отпечатки принадлежали детскому психологу Лили. В это сложно было сразу поверить. Девушка всегда отличалась вежливым характером ко всем соседям, родителям пациентов. По характеру она казалась всем кроткой, скромной и порядочной девушкой. Но проверить подозреваемую нужно было.
Когда полиция прибыла к дому Лили, то увидела разгромленную квартиру, кучу мусора по всюду, распахнутую дверь, на полу лежала странная кукла составленная из материи и увенчанная человеческим черепом. Сомнения отпали после обследования этой куклы, так как кости были действительно настоящими. Взяв одну из вещей, за Лили решили пустить розыскных собак.
Все следы вели в густой лес, недалеко от дома Лили, что был на окраине городка. Лес этот был заброшенным и глух, так что ни одна машина проехать была бы не способна, и не став тратить время сотрудники полиции поспешили вслед за собаками в чащу на своих двоих. В темноте лесных деревьев на ветках виднелись детские рисунки. Пойдя увлеченно по этим следам люди разбрелись кто куда. Это было очень не разумно, так как оказалось, что Лили приготовила ловушки. Джек отстав от своих сослуживцев, завязывая предательские шнурки с ужасом смотрел на проткнутые обложками веток, гвоздями и еще какими-то железными штырями насквозь тела своих товарищей, он застыл не в силах ступить ни шагу. Лишь один пес, Рекс, был еще жив, и скуля он пытался выдернуть лапу из самодельного капкана, в шерсти пса также торчали обломки, из под которых текла кровь.
Оцепенение сошло с него только тогда, когда он увидел маленького мальчика идущего по лесу впереди по следам прибитых к деревьям рисунков.
Джозеф гулял после школы, не желая идти домой к родителям, и заметил компанию людей в форме. Мальчику стало любопытно. Дождавшись пока группа людей уйдет в лес, он подошел поближе, но так и не решился пойти следом. Он хотел в будущем стать детективом, и поэтому всегда любил смотреть фильмы про расследование и преступников, но страх перед темным лесом останавливал его. Недалеко впереди на дереве собственные рисунки. Мальчик изменился в лице. Ведь доктор обещала хранить его секреты и никому не показывать рисунки, так как мальчик считал, что рисует плохо. Но теперь... Столько людей увидело их. Он попытался сорвать рисунки, но рост маленького ребенка не позволил этого сделать. На соседнем дереве был еще рисунок, и на следующем... Джозеф, зло сжав кулаки, побежал по следам рисунков, чтобы все высказать Лили, ведь она не сдержала обещания сохранить его секрет.
Мальчик на глазах у Джека шел все глубже в лес, прозвучал неприятный щелчок. Отовсюду полетели гвозди и щепки. Джек бросился вперед, желая оттолкнуть ребенка, хотя видел, что было уже поздно. Навстречу Джеку и Джозефу бросилась еще одна черная тень. Лили попыталась закрыть собой ребенка. Она не хотела его смерти. Она просто вошла в азарт, решила "поиграть с полицейскими". Но Джозеф.... Она, наоборот, хотела его защитить. Еще щелчок, щелчок. Нет, слишком много.
На усеянной листьями земле лежали три тела. Полицейский, мальчик и девушка. Все мертвы. Теперь секрет Джозефа останется секретом навсегда...
Магазинчик кукловода
читать дальше
Джилл не верила в то, что показывали ей сейчас ее глаза.
"Это ложь! Моя Лили... Ее невозможно так просто убить! Это все трюк, очередной обман! Сколько раз мы с ней умудрялись скрываться от полиции в самый последний момент... Да, Лили любила рисковать... Но все равно всегда предусматривала все детали. Это очередной трюк! Да, сейчас она просто встанет, и напугав репортеров, просто убъет их всех! Да, так и будет!"
Девушка, не отрываясь, смотрела на экран маленького черно-белого старого телевизора. Темно-зеленые глаза наполнились слезами. Кукольное личико впервые за долгое время исказилось какой-то эмоцией и потрескалось...
* * *
Джилл была не совсем обычной девушкой. Большая часть ее тела была сделана либо из пластика, либо из металла, либо из дерева. Некоторые, наиболее подвижные или видные из-под одежды части, такие как лицо, были из особого пластичного состава, секрет которого она не раскрывала. Но даже это вещество боялось резких изменений, мимических движений, слез. Под трещинами проступила кость.
Джилл с самого детства воспитывалась в семье кукольников, училась мастерству марионеточника. Вот только девочка росла своенравной, слишком свободолюбивой для строгих консервативных принципов ее отца. Он хотел выдать девушку замуж за своего друга. Так в их семье было принято, что отец всегда выбирал своим дочерям мужей, а сыновьям — жен. Мама Джилл также вышла замуж за ее отца не по любви. Но Джилл совсем не хотелось замуж. И в пятнадцать лет она сбежала из дома. Тогда они жили в довольно холодном регионе. Была зима, девушка несколько месяцев ночевала на улице, даже в тридцатиградусные морозы. Она шла из города в город, ища более теплое и скромное местечко. Хоть какой-то угол, где сможет найти себе приют.
В то время она и встретила Лили. Такую же одинокую, никому не нужную. Девушку, срывающую с деревьев дикие декоративные маленькие яблочки, подернутые морозом, чтобы хоть что-то поесть. В то время она и совершила свое первое убийство. Лили "предложила" ей жилье. В маленьком домике жила одинокая старушка, за жизнью которой уже давно следила Лили. Родственники ее не навещали, но на убийство девушка одна не решалась, так как сильно ослабела от голода. Девушки, постучавшись почти ночью, совершили свое черное дело, почти не сомневаясь. После умело представлялись в маленьком городке племянницами умершей, играя трагедию расстроенных родственников. Ни у кого и сомнений не возникало, что старушка умерла от старости. Жизнь налаживалась. У покойной были небольшие сбережения, да и самодельные игрушки Джилл родители и их дети отрывали с руками. Вскоре она даже смогла открыть свою маленькую лавочку, а Лили устроилась на работу психолога. В то время она и заполучила свою странную, неизлечимую трупную болезнь, из-за которой ее тело стало постепенно гнить и разлагаться. Она связывала это с сильным обморожением. Владея мастерством кукольника, она смогла заменять отмирающие части так, чтобы это было незаметно. Но все-таки лицо оставалось неживым и многие в городке называли ее "Doll" ("Куколка").
Джилл была не совсем обычной девушкой еще и потому, что она была лесбиянкой. Да, с Лили они не просто так жили вместе. Их дружба и соседство вскоре переросла в нечто большее, и Джилл часто удивлялась, почему Лили не смущает ее грубое кукольное, почти не живое тело. Но Лили только восхищалась Джилл, ведь она считала, что та таким способом сможет жить вечно. Сама же Лили давно искала способ обрести вечную жизнь... Именно по причине этих поисков и ее "экспериментов", Лили пришлось сбежать из ее родного города. Но на все дальнейшие расспросы о том, что это были за "эксперименты" от Джилл, девушка отвечала одним словом: "Secret". Джилл не докучала, ей самой не особо хотелось вспоминать свое прошлое и то, какие тяготы ей пришлось пережить. Она не задавала лишних вопросов, даже тогда, когда по новостям передавали, что из их городка стали пропадать люди, а потом они все оказывались расчлененные, обескровленные в их с Лили доме. Девушка объяснила подруге все тем, что это ее способ сохранить молодость и бессмертие, так как становиться куклой ей немного страшновато, да и две куклы это не очень интересно, а вот Кукла и Вампир-людоед — такой пары еще точно не видел мир.
Джилл пыталась убедить подругу в глупости этой идеи, объясняя, что сама не бессмертна, так как сердце и мозг заменить в любом случае не удастся, да и из Лили не выйдет вампира — это просто глупые легенды. Но тогда девушки в первый раз серьезно поссорились, и чтобы загладить свою вину Джилл стала помогать Лили в убийствах. Так прошло немало лет. За это время Лили и вправду совсем не постарела, а Джилл втянулась, изготавливая из останков жуткие куклы, которые уже заполонили весь дом. Со временем девушки стали замечать, что "игрушки" странным образом перемещаются по дому, находятся не там, где их оставили хозяйки. Но в голову почти сразу пришло "логичное объяснение" — куклы просто забирают себе душу хозяев.
В своих убийствах девушки всегда были осторожны, убивали только одиноких и слабых, никогда не оставляли следов для следователей. Хотя пару раз, действительно, они чуть не были застуканы на местах преступлений везде рыскающими, лишенными премий детективами, или соседями. Однако их никто никогда не видел и не подозревал. Джилл была очень рада этому. Но три дня назад Лили заявила, что ей стало скучно. Девушке хотелось экстрима, острых ощущений, ей хотелось поиграть с полицией, а может и убить некоторых из них. Ведь в последнее время их активность усиливалась. "Надо же столько лет жили с нераскрытыми делами, ничего! А тут зачухались!", — говорила она. Лили решила проучить сующих нос не в свои дела людей раз и навсегда. Но Джилл противилась этому, переживала за любимую. Тогда они поссорились второй раз в своей жизни...
Джилл стало казаться, что она не нужна Лили, что ей не нужна забота девушки. И ведь правда в последний год Лили стали интересовать больше пациенты. Джилл ревновала девушку к детям, но ничего не могла поделать, понимая, что Лили скорее всего наигралась "Куколкой", и возможно, хочет обычную семью и детей, которых Джилл не сможет ей дать. Но так и молчала об этом. Вообще, они говорили мало. Так получилось. Джилл делала всю работу по дому, в замен получала секс с серией оргазмов. Джилл в этот день поняла, что любит Лили в одну сторону. А для Лили она лишь бессмертная верная "Куколка". Так было всегда, но... Лили всегда делала то, что захочет, и казалось, сейчас была одержима только идей подпитки своего бессмертия...
В общем, после этой ссоры она впервые взглянула на свою жизнь. И просто ушла молча, тайно все же надеясь, что Лили одумается, они помирятся, а пока она просто поживет в своей лавочке кукольника, веря, что это просто бредни, что Лили ее любит, послушается и вернется...
* * *
Слезы продолжали катиться по лицу, искаженному болью. Какой же она была эгоистичной дурой! Зачем она тогда ушла из дома? Пусть Лили нельзя остановить, но они были бы вместе, и тогда Джилл бы непременно спасла ее. А теперь...
— Моя Лили... Моя Лили, — тихо шептали губы девушки, которая уже полчаса не обращала внимания на тычущего в какую-то игрушку дедушку, спрашивающего цену.
Приехала полиция — соседи сразу рассказали, что Джилл и Лили жили вместе. Сотрудники правопорядка уже хотели задержать девушку-сожительницу.
Да, это сейчас было бы хорошо для Джилл. Может быть ее приговорят к смерти, как соучастницу? Ведь без Лили она все равно жить не хочет. Джилл тут же стала оговаривать себя, твердя, что была с Лили в том лесу, только ей удалось избежать смерти и сбежать от полиции.
Весь прекрасный план прервал приставучий дедушка, мистер Френкин:
— Глупая, зачем себя оговариваешь, ты в этот день была в магазине вместе со мной, еще пошел дождь, я спрятался в твоем магазине. Дождь быстро кончился, но я рассматривал сделанные тобою новые куклы, помнишь? Даже купил одну для своего Джимми.
— Во сколько это было?
— М-м-м, не помню точно. Когда я выходил из магазина, я посмотрел на лавку часовщика напротив... Половина шестого, может около шести.
— Смерти наступили примерно около пяти. За такой короткий срок нельзя было добраться сюда с другого конца города, да еще и торговать в магазине. Джилл Дориан, вы хоть понимаете, что мы можем арестовать вас за ложные показания?
Тем не менее ее отвели к месту преступления, проверили нет ли следов девушки в том лесу, но собаки не нашли ничего свежего, как и следователи не нашли следов причастности Джилл к трупам и орудиям убийств. Девушку буквально силой вытолкнули домой, игнорируй все ее ложные признания.
Дни тянулись тягуче, время казалось просто остановилось, все потихоньку стали забывать истории со странными убийствами, так как маньячка была мертва, но вместе с каждым этим тягучим и серым днем в Джилл крепло твердой убеждение, что она этого так просто не оставит. Она найдет способ отомстить. Но мысли, как говорится мыслями....
Поправив темно-красную, почти каштановую, прядь волос Джилл смотрела в окно. Покупателей совсем не было, значит, как раз находилась минутка, чтобы изготовить новую куклу, но идеи совсем не шли. Со смертью Лили все шло на убыль: старые куклы были почти распроданы, а новые совсем не делались или получались неудачными. Джилл начала влезать в долги. Казавшиеся выцветшими от слез глаза смотрели на улицу на маленького мальчика, что играл с только что купленным мячом. Почему-то все в его облике: красная яркая курточка, белая маечка, коричневые ботинки и такие же шортики, голубые, как лужа, в которую он только что упал, глаза, белесые, словно выгоревшие, волосы и ресницы — абсолютно все вызывало ненависть и раздражение. И почему Лили всегда больше времени уделяла таким, как он? Что в этих детях такого, что не могла дать ей любовь Джилл? Сама того не замечая, Джилл стала придавать новой кукле форму, сходную с лицом и фигурой мальчика. До нее это дошло только тогда, когда фарфоровое тельце было раскрашено в красно-коричневые цвета под одежду мальчика. Отставив куклу на витрину, которую по ее мнению, все равно никто бы не купил, она вздохнула и закрыла голову руками. Уйдя в себя, она не сразу заметила, что в лавку заглянули посетители. Противный мальчишка тащил за руку своих родителей, таких же белесых и бледных на вид. Девушка неохотно приподняла голову.
— Купи, купи, купи — клянчил ребенок.
— Ну чего ты хочешь? Что ты тут увидел? Обычная сувенирная лавка. Причем, как видно, не особо удачливая. Сколько пыли, — недовольно пробурчала мать мальчика.
— Купи, купи, — тыкал в только что сделанную куклу ребенок.
— Зачем тебе это? Ты же вроде не девочка, да и безделушка фарфоровая — хлам, которым только шкафы захламлять! — одернула сына мать, — мы уже купили тебе мяч.
— Энн, я кажется говорил, чтобы ты не отвлекала меня по пустякам? Мы вроде собирались в этот ваш зоопарк? — мужчина хмуро посмотрел на свою жену.
Чуть кивнув, женщина силком потащила сына к выходу.
Время снова остановилось одиночеством. Джилл положила голову на руки, закрыв глаза... Посетителей в этот день больше не было.
Как и на следующий. Лишь ближе к вечеру противный мальчишка заглянул снова, но уже один. Он долго торчал у ветрины с собственной куклой. Что-то словно магнитом тянуло его к ней. Он не окликал продавщицу, и Джилл поняла, что у ребенка просто нет денег. Она почти перестала обращать на него внимания и занялась снова изготовлением. Ей почему-то захотелось дополнить куколку мальчика коллекцией: его папой и мамой. По памяти она очень быстро делала игрушки. В какой-то момент мальчик пропал, но Джилл не обратила на это внимания: ушел домой, наверное. Хотя прежде она очень чутко реагировала, если кто-то входил или выходил из магазинчика. Новые куклы встали рядом с куклой мальчика. Но одно событие все же смогло немного встряхнуть обычный тоскливый день Джилл. В глубоких сумерках, когда Джилл засобиралась домой, ее лавку посетили взволнованные родители мальчика. Они нигде не могли его найти, хотя он всегда вовремя возвращался домой, Джилл сказала правду, что мальчик был в ее лавке, смотрел на куклу, но уже давно ушел. Мама мальчика отреагировала очень неожиданно: обругала девушку, сказав, что если б не ее дурацкая кукла, их Денни сидел бы дома. Джилл промолчала, в последнее время ей было все равно на все. Она сама не понимала, почему еще жила. Родители, видя реакцию девушки, вскоре ушли из магазинчика, но мать Денни все-таки напоследок хлопнула дверью, да так, что старая витрина треснула так, что две новые куклы упали и разбились: куклы мальчика и его матери. Джилл показалось, что из куклы Денни вытекло что-то красное. Кровь? Нет, бред какой-то. Она даже протерла глаза. Но в этот момент ее отвлек крик мужчины на улицы. Это был отец Денни. Он стоял над телом своей жены, которое было как-то неестественно вывернуто. Оказалось, что она только что поскользнулась со ступенек, упала да так, что сломала себе шею, попала на проезжую часть и ее моментально переехал какой-то пьяный лихач. Все выглядело слишком странно. Сомнений в голове Джилл не осталось — во всем виноваты разбитые куклы.
Приехавшей полиции девушка ничего не сказала. Притворившись невинной овечкой, она сказала почти правду: ведь она действительно ничего не видела. Она нашла новый смысл своей жизни. Она отомстит за смерть Лили. Жестоко отомстит всему этому городу, этим избалованный детишкам, что отняли у нее ее любимую. Отомстит полицейским. Отомстит всем, продолжив убийственное дело Лили. Но ей не нужна ни кровь, ни тела людей. Есть более хитрый способ, благодаря которому ее точно никогда не найдут, пока она сама того не захочет. Теперь каждый день она старательно запоминала мелкие черты лиц всех тех, кто ее чем-то раздражал на улицах, перенося их в новые куклы. Магазинчик ожил. Почему-то многие хотели покупать куклы, похожие на них самих. Джилл заметила странную закономерность: если прототип куклы покупал ее, с ним ничего не случалось, как бы Джилл не желала этому человеку зла, но если человек не желал покупать свою куклу в течении двух-трех дней или у него не было денег, на следующий день новости и молва горожан извещали о его пропаже. Джилл делала новых кукол еще и еще, а когда становилось их слишком много, она просто разбивала игрушки и смывала капли крови, что оставались от них.
Кажется она поняла, почему Лили не смогла остановиться в тот день. Как же прекрасно убивать всех тех, кого ты так ненавидишь! Полиция города была озадачена, что число жителей сокращалось почти наполовину, но ничего не могло поделать. Никаких следов. А поимка очередных подозреваемых не приводила к остановке исчезновений. Люди заговорили о призраках, людоедах, медведях и волках поедающих людей, но никто не думал на Джилл. Тем не менее девушке стало мало такого почти сельского городка. Да и тем более, если она продолжит убивать здесь, то рано или поздно людей станет настолько мало, что подозрения могут попасть и на нее, чего ей совсем не хотелось.
Лицо девушки начало гнить все сильнее, как и ее тело. Теперь его пришлось заменить полностью искусственной маской. Целы остались только темные, немного грустные глаза. Тело за годы также полностью заменилось, да и внутренние органы и мышцы постепенно перешли в придуманные механизмы-заменители. Как и предсказывала себе Джилл в ее теле остался только мозг и сердце, да и парочка целых нервов, что позволяли двигаться ее телу. Как нистранно, на этом болезнь словно замерла. Девушка в таком виде перебралась в мегаполис, но пообещала себе когда-нибудь вернуться в их с Лили дом, когда жителей в их городке станет достаточно, чтобы начать новые убийства. Обосновываться в мегаполисе она не стала: полиция большого города бдительнее и опытнее, чем провинциального. Она работала на улице в легкой палатке, с которой можно переезжать с места на место. С тех пор поползли слухи о странном кукольнике, который всегда работает в маске, которую с него сколько ни пытались сорвать, не смогли и лица не увидели. Матери пугали своих детей этим продавцом в страшилках, так как случаи исчезновения детей участились именно с тех пор, как таинственного продавца стали видеть на улицах города. Полиция не веря бредням для детей все же пробовала подключиться, но никто толком никак не смог описать внешность продавца в передвижной палатке. Показания никогда не совпадали. Скоро такие страшилки стали расползаться по другим городам. Некоторые беспокойные мамаши утверждали, что и вправду видели такого продавца и покупали у него куколки.
* * *
Шли года. А страшилка по-прежнему блуждала в сердцах людей, ведь продавец появлялся все в новых неожиданных местах, он словно осваивал новые территории. И что поразительно, и что именно подчеркивало в умах людей правдивость этого маньяка, так это то, что когда его видели в одном городе, то не из каких других городов сообщений о его существовании не поступало. Смущало всех только одно: история о маньяке жива около шестидесяти лет. Сложно представить старика путешествующего по всему миру, совершающего средь бело дня похищения и убийства.
Но знаете, если когда-нибудь я увижу странного продавца с лицом похожим на маску, я все же куплю у Джилл куколку, пусть она мстит за Лили, только я не хочу стать жертвой ее мести. Купите и вы. Говорят, куколки очень красивые, да и не думаю, что жизнь стоит дешевле фарфоровой куколки...
URL записи
Бета: Рэн Дракула
Фэндом: Ориджиналы
Пэйринг или персонажи: Джилл (Doll)/Лили
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Статус: завершен
Жанры: Джен, Фемслэш (юри), Мистика, Повседневность, Даркфик, Ужасы, Сиквел, Songfic (The Pierces - Secret).
Предупреждения: Смерть персонажа, Насилие
Саммари: Изначально это были два разных моих ориджинала, но поскольку один из них является продолжением другого, то я решил объединить их здесь как две главы...
Часть первая: Рассказ о немного сумасшедшей девушке-психологе (Джен).
Часть вторая: История про девушку-кукольника, которая решила отомстить за смерть той, которую любила. Предыстория становления маньяка, так сказать. Мой "маленький крипик" (А вот тут уже Фемслеш).
Посвящение: Рэну Дракуле, как и все работы, что я пишу.
Secret
читать дальше
— Ну, давай же, малыш, расскажи мне свой секрет. Я знаю, что тебя, что-то тревожит. Ты можешь быть смелее, все о чем мы тут говорим, останется только между нами, — сказала она, глядя в глаза маленькому мальчику.
Лили работала детским психологом в маленькой клинике такого же маленького городка. Зарплата была не очень большой, но деньги для Лили и не были главным. Еще с детства ей нравилось, когда кто-либо доверял ей самые сокровенные секреты. Но именно из-за этой ее страсти к секретам клиентов у Лили было мало. Родители детей, которым помогала Лили не нравилось, что доктор ничего практически не рассказывает о том, что тревожит их детей, что их чада говорят и делают при общении с доктором. А Лили? Лили просто считала, что секрет на то и секрет, что его нельзя никому рассказывать, если его тебе доверили. Тем не менее, она имела довольно хорошую репутацию: дети не боясь и с удовольствием ходили к ней, избавлялись от зажатости, страхов, непослушного характера, переставали капризничать без причин, да и цена таких услуг была невысокой.
Вот и сейчас маленький Джозеф доверился ей. Оказывается, он очень боялся своих родителей. Те хотели от него явно большего, чем то, на что он был способен. Они отдали его в школу с углубленным изучением языков, но Джозеф совсем не имел к этому способностей. Принося домой плохие оценки, он часто получал наказание. В итоге было видно, что мальчик стал замыкаться в себе. Из-за страхов наказания, неуверенности в себе и депрессий он еще больше отстал от программы, стал рассеяннее. Родители же упорно не нанимали мальчику репетитора, считая, что он в состоянии справляться и сам, да и тратили деньги больше на выпивку, а не на ребенка. К Лили же мальчика отправила его классная руководительница, а не они. Оказалось, что в конце-концов к обычным наказаниям в виде лишений сладкого, компьютера и развлечений, прибавились даже побои со стороны родителей.
Сейчас мальчик рисовал, а Лили пыталась отвлечь его, но в голову приходило совсем немного идей. Он доверился ей, а значит она не может рассказать его секрет родителям, как полагает хорошему психологу, и попытаться убедить их решить проблему. Она часто видела в городе Долли и Питера, и знала, что это не те люди, с которыми можно так решить проблему. Наоборот, озлобившись на мальчика за то, что он даже у психолога не может вести себя как человек, и вместо того чтобы исправиться, стать нормальным как все дети, только разболтал семейные тайны. Нет, тут придется поступать иначе.
Но это уже ее секрет...
Длинное платье из черного шелка, такие же черные волосы струятся вниз по шелку, длинными ресницами прикрыты глаза. Ее изящные ступни плывут по паркету почти не касаясь его, руки принимают причудливые очертания. Остановившись у зеркала, женщина чуть приоткрывает глаза. Разве она не прекрасна? Тонкая талия и гибкая фигура, нежные тонкие притягательные черты лица, бледная, словно мраморная, кожа. Да и платье хорошо.
Такая красивая девушка заслуживает самого лучшего партнера по танцам. Лили открывает один из больших шкафов в своем доме и достает большую шарнирную куклу, очень странную на вид. Отдельные части куклы были сделаны из мягкого материала, не отделимы от черного костюма с белой рубашкой и бабочкой, что-то было сплетено из проволоки, местами же были кости, человеческие кости. Венчал же туловище куклы самый настоящий череп.
— Ну что, мистер Диккинс, хороша я? Или все же ваша дочь была лучше? — проворковала Лили, положив руку куклы себе на грудь, смеясь. Она закружила куклу в своем танце.
На утро маленький городок содрогнулся от жуткой новости: Долли и Питер Джефферсон были зверски убиты в своем же собственном доме. Когда полиция получила звонок из их дома, то сотрудники сразу не знали, стоит ли реагировать, так как кроме всхлипов и плача ребенка ничего им узнать не удалось. Но, решив прибыть на место, пробив адрес по звонку, они были в ужасе: тела Питера и Долли были подвешены за нити к потолку как куклы, сильно изувечены. Внутренние органы отсутствовали, из кожи, вывернутой на изнанку, были наскоро сшиты подобия куртки и штанов для каждого. Кругом валялись ошметки мяса, на полу было совсем немного крови, а сами тела были очищены до состояния скелетов, местами переломаны в костях, чтобы удобней было дергать за веревочки. Целыми маньяк оставил только лица, выколов лишь глаза, но сами лица были словно обескровлены.
В городке и раньше ходили слухи о жестоком маньяке, убивающем по непонятным следствию причинам. И практически всегда следствие заходило в тупик, т.к. убийца был умен и не оставлял после себя никаких явных следов. На этот же раз следователи не сразу поверили своей удаче, так как нашли, словно специально оставленные, яркие отпечатки пальцев. Полиция ужаснулась, узнав кому принадлежали отпечатки. Отпечатки принадлежали детскому психологу Лили. В это сложно было сразу поверить. Девушка всегда отличалась вежливым характером ко всем соседям, родителям пациентов. По характеру она казалась всем кроткой, скромной и порядочной девушкой. Но проверить подозреваемую нужно было.
Когда полиция прибыла к дому Лили, то увидела разгромленную квартиру, кучу мусора по всюду, распахнутую дверь, на полу лежала странная кукла составленная из материи и увенчанная человеческим черепом. Сомнения отпали после обследования этой куклы, так как кости были действительно настоящими. Взяв одну из вещей, за Лили решили пустить розыскных собак.
Все следы вели в густой лес, недалеко от дома Лили, что был на окраине городка. Лес этот был заброшенным и глух, так что ни одна машина проехать была бы не способна, и не став тратить время сотрудники полиции поспешили вслед за собаками в чащу на своих двоих. В темноте лесных деревьев на ветках виднелись детские рисунки. Пойдя увлеченно по этим следам люди разбрелись кто куда. Это было очень не разумно, так как оказалось, что Лили приготовила ловушки. Джек отстав от своих сослуживцев, завязывая предательские шнурки с ужасом смотрел на проткнутые обложками веток, гвоздями и еще какими-то железными штырями насквозь тела своих товарищей, он застыл не в силах ступить ни шагу. Лишь один пес, Рекс, был еще жив, и скуля он пытался выдернуть лапу из самодельного капкана, в шерсти пса также торчали обломки, из под которых текла кровь.
Оцепенение сошло с него только тогда, когда он увидел маленького мальчика идущего по лесу впереди по следам прибитых к деревьям рисунков.
Джозеф гулял после школы, не желая идти домой к родителям, и заметил компанию людей в форме. Мальчику стало любопытно. Дождавшись пока группа людей уйдет в лес, он подошел поближе, но так и не решился пойти следом. Он хотел в будущем стать детективом, и поэтому всегда любил смотреть фильмы про расследование и преступников, но страх перед темным лесом останавливал его. Недалеко впереди на дереве собственные рисунки. Мальчик изменился в лице. Ведь доктор обещала хранить его секреты и никому не показывать рисунки, так как мальчик считал, что рисует плохо. Но теперь... Столько людей увидело их. Он попытался сорвать рисунки, но рост маленького ребенка не позволил этого сделать. На соседнем дереве был еще рисунок, и на следующем... Джозеф, зло сжав кулаки, побежал по следам рисунков, чтобы все высказать Лили, ведь она не сдержала обещания сохранить его секрет.
Мальчик на глазах у Джека шел все глубже в лес, прозвучал неприятный щелчок. Отовсюду полетели гвозди и щепки. Джек бросился вперед, желая оттолкнуть ребенка, хотя видел, что было уже поздно. Навстречу Джеку и Джозефу бросилась еще одна черная тень. Лили попыталась закрыть собой ребенка. Она не хотела его смерти. Она просто вошла в азарт, решила "поиграть с полицейскими". Но Джозеф.... Она, наоборот, хотела его защитить. Еще щелчок, щелчок. Нет, слишком много.
На усеянной листьями земле лежали три тела. Полицейский, мальчик и девушка. Все мертвы. Теперь секрет Джозефа останется секретом навсегда...
Магазинчик кукловода
читать дальше
Джилл не верила в то, что показывали ей сейчас ее глаза.
"Это ложь! Моя Лили... Ее невозможно так просто убить! Это все трюк, очередной обман! Сколько раз мы с ней умудрялись скрываться от полиции в самый последний момент... Да, Лили любила рисковать... Но все равно всегда предусматривала все детали. Это очередной трюк! Да, сейчас она просто встанет, и напугав репортеров, просто убъет их всех! Да, так и будет!"
Девушка, не отрываясь, смотрела на экран маленького черно-белого старого телевизора. Темно-зеленые глаза наполнились слезами. Кукольное личико впервые за долгое время исказилось какой-то эмоцией и потрескалось...
* * *
Джилл была не совсем обычной девушкой. Большая часть ее тела была сделана либо из пластика, либо из металла, либо из дерева. Некоторые, наиболее подвижные или видные из-под одежды части, такие как лицо, были из особого пластичного состава, секрет которого она не раскрывала. Но даже это вещество боялось резких изменений, мимических движений, слез. Под трещинами проступила кость.
Джилл с самого детства воспитывалась в семье кукольников, училась мастерству марионеточника. Вот только девочка росла своенравной, слишком свободолюбивой для строгих консервативных принципов ее отца. Он хотел выдать девушку замуж за своего друга. Так в их семье было принято, что отец всегда выбирал своим дочерям мужей, а сыновьям — жен. Мама Джилл также вышла замуж за ее отца не по любви. Но Джилл совсем не хотелось замуж. И в пятнадцать лет она сбежала из дома. Тогда они жили в довольно холодном регионе. Была зима, девушка несколько месяцев ночевала на улице, даже в тридцатиградусные морозы. Она шла из города в город, ища более теплое и скромное местечко. Хоть какой-то угол, где сможет найти себе приют.
В то время она и встретила Лили. Такую же одинокую, никому не нужную. Девушку, срывающую с деревьев дикие декоративные маленькие яблочки, подернутые морозом, чтобы хоть что-то поесть. В то время она и совершила свое первое убийство. Лили "предложила" ей жилье. В маленьком домике жила одинокая старушка, за жизнью которой уже давно следила Лили. Родственники ее не навещали, но на убийство девушка одна не решалась, так как сильно ослабела от голода. Девушки, постучавшись почти ночью, совершили свое черное дело, почти не сомневаясь. После умело представлялись в маленьком городке племянницами умершей, играя трагедию расстроенных родственников. Ни у кого и сомнений не возникало, что старушка умерла от старости. Жизнь налаживалась. У покойной были небольшие сбережения, да и самодельные игрушки Джилл родители и их дети отрывали с руками. Вскоре она даже смогла открыть свою маленькую лавочку, а Лили устроилась на работу психолога. В то время она и заполучила свою странную, неизлечимую трупную болезнь, из-за которой ее тело стало постепенно гнить и разлагаться. Она связывала это с сильным обморожением. Владея мастерством кукольника, она смогла заменять отмирающие части так, чтобы это было незаметно. Но все-таки лицо оставалось неживым и многие в городке называли ее "Doll" ("Куколка").
Джилл была не совсем обычной девушкой еще и потому, что она была лесбиянкой. Да, с Лили они не просто так жили вместе. Их дружба и соседство вскоре переросла в нечто большее, и Джилл часто удивлялась, почему Лили не смущает ее грубое кукольное, почти не живое тело. Но Лили только восхищалась Джилл, ведь она считала, что та таким способом сможет жить вечно. Сама же Лили давно искала способ обрести вечную жизнь... Именно по причине этих поисков и ее "экспериментов", Лили пришлось сбежать из ее родного города. Но на все дальнейшие расспросы о том, что это были за "эксперименты" от Джилл, девушка отвечала одним словом: "Secret". Джилл не докучала, ей самой не особо хотелось вспоминать свое прошлое и то, какие тяготы ей пришлось пережить. Она не задавала лишних вопросов, даже тогда, когда по новостям передавали, что из их городка стали пропадать люди, а потом они все оказывались расчлененные, обескровленные в их с Лили доме. Девушка объяснила подруге все тем, что это ее способ сохранить молодость и бессмертие, так как становиться куклой ей немного страшновато, да и две куклы это не очень интересно, а вот Кукла и Вампир-людоед — такой пары еще точно не видел мир.
Джилл пыталась убедить подругу в глупости этой идеи, объясняя, что сама не бессмертна, так как сердце и мозг заменить в любом случае не удастся, да и из Лили не выйдет вампира — это просто глупые легенды. Но тогда девушки в первый раз серьезно поссорились, и чтобы загладить свою вину Джилл стала помогать Лили в убийствах. Так прошло немало лет. За это время Лили и вправду совсем не постарела, а Джилл втянулась, изготавливая из останков жуткие куклы, которые уже заполонили весь дом. Со временем девушки стали замечать, что "игрушки" странным образом перемещаются по дому, находятся не там, где их оставили хозяйки. Но в голову почти сразу пришло "логичное объяснение" — куклы просто забирают себе душу хозяев.
В своих убийствах девушки всегда были осторожны, убивали только одиноких и слабых, никогда не оставляли следов для следователей. Хотя пару раз, действительно, они чуть не были застуканы на местах преступлений везде рыскающими, лишенными премий детективами, или соседями. Однако их никто никогда не видел и не подозревал. Джилл была очень рада этому. Но три дня назад Лили заявила, что ей стало скучно. Девушке хотелось экстрима, острых ощущений, ей хотелось поиграть с полицией, а может и убить некоторых из них. Ведь в последнее время их активность усиливалась. "Надо же столько лет жили с нераскрытыми делами, ничего! А тут зачухались!", — говорила она. Лили решила проучить сующих нос не в свои дела людей раз и навсегда. Но Джилл противилась этому, переживала за любимую. Тогда они поссорились второй раз в своей жизни...
Джилл стало казаться, что она не нужна Лили, что ей не нужна забота девушки. И ведь правда в последний год Лили стали интересовать больше пациенты. Джилл ревновала девушку к детям, но ничего не могла поделать, понимая, что Лили скорее всего наигралась "Куколкой", и возможно, хочет обычную семью и детей, которых Джилл не сможет ей дать. Но так и молчала об этом. Вообще, они говорили мало. Так получилось. Джилл делала всю работу по дому, в замен получала секс с серией оргазмов. Джилл в этот день поняла, что любит Лили в одну сторону. А для Лили она лишь бессмертная верная "Куколка". Так было всегда, но... Лили всегда делала то, что захочет, и казалось, сейчас была одержима только идей подпитки своего бессмертия...
В общем, после этой ссоры она впервые взглянула на свою жизнь. И просто ушла молча, тайно все же надеясь, что Лили одумается, они помирятся, а пока она просто поживет в своей лавочке кукольника, веря, что это просто бредни, что Лили ее любит, послушается и вернется...
* * *
Слезы продолжали катиться по лицу, искаженному болью. Какой же она была эгоистичной дурой! Зачем она тогда ушла из дома? Пусть Лили нельзя остановить, но они были бы вместе, и тогда Джилл бы непременно спасла ее. А теперь...
— Моя Лили... Моя Лили, — тихо шептали губы девушки, которая уже полчаса не обращала внимания на тычущего в какую-то игрушку дедушку, спрашивающего цену.
Приехала полиция — соседи сразу рассказали, что Джилл и Лили жили вместе. Сотрудники правопорядка уже хотели задержать девушку-сожительницу.
Да, это сейчас было бы хорошо для Джилл. Может быть ее приговорят к смерти, как соучастницу? Ведь без Лили она все равно жить не хочет. Джилл тут же стала оговаривать себя, твердя, что была с Лили в том лесу, только ей удалось избежать смерти и сбежать от полиции.
Весь прекрасный план прервал приставучий дедушка, мистер Френкин:
— Глупая, зачем себя оговариваешь, ты в этот день была в магазине вместе со мной, еще пошел дождь, я спрятался в твоем магазине. Дождь быстро кончился, но я рассматривал сделанные тобою новые куклы, помнишь? Даже купил одну для своего Джимми.
— Во сколько это было?
— М-м-м, не помню точно. Когда я выходил из магазина, я посмотрел на лавку часовщика напротив... Половина шестого, может около шести.
— Смерти наступили примерно около пяти. За такой короткий срок нельзя было добраться сюда с другого конца города, да еще и торговать в магазине. Джилл Дориан, вы хоть понимаете, что мы можем арестовать вас за ложные показания?
Тем не менее ее отвели к месту преступления, проверили нет ли следов девушки в том лесу, но собаки не нашли ничего свежего, как и следователи не нашли следов причастности Джилл к трупам и орудиям убийств. Девушку буквально силой вытолкнули домой, игнорируй все ее ложные признания.
Дни тянулись тягуче, время казалось просто остановилось, все потихоньку стали забывать истории со странными убийствами, так как маньячка была мертва, но вместе с каждым этим тягучим и серым днем в Джилл крепло твердой убеждение, что она этого так просто не оставит. Она найдет способ отомстить. Но мысли, как говорится мыслями....
Поправив темно-красную, почти каштановую, прядь волос Джилл смотрела в окно. Покупателей совсем не было, значит, как раз находилась минутка, чтобы изготовить новую куклу, но идеи совсем не шли. Со смертью Лили все шло на убыль: старые куклы были почти распроданы, а новые совсем не делались или получались неудачными. Джилл начала влезать в долги. Казавшиеся выцветшими от слез глаза смотрели на улицу на маленького мальчика, что играл с только что купленным мячом. Почему-то все в его облике: красная яркая курточка, белая маечка, коричневые ботинки и такие же шортики, голубые, как лужа, в которую он только что упал, глаза, белесые, словно выгоревшие, волосы и ресницы — абсолютно все вызывало ненависть и раздражение. И почему Лили всегда больше времени уделяла таким, как он? Что в этих детях такого, что не могла дать ей любовь Джилл? Сама того не замечая, Джилл стала придавать новой кукле форму, сходную с лицом и фигурой мальчика. До нее это дошло только тогда, когда фарфоровое тельце было раскрашено в красно-коричневые цвета под одежду мальчика. Отставив куклу на витрину, которую по ее мнению, все равно никто бы не купил, она вздохнула и закрыла голову руками. Уйдя в себя, она не сразу заметила, что в лавку заглянули посетители. Противный мальчишка тащил за руку своих родителей, таких же белесых и бледных на вид. Девушка неохотно приподняла голову.
— Купи, купи, купи — клянчил ребенок.
— Ну чего ты хочешь? Что ты тут увидел? Обычная сувенирная лавка. Причем, как видно, не особо удачливая. Сколько пыли, — недовольно пробурчала мать мальчика.
— Купи, купи, — тыкал в только что сделанную куклу ребенок.
— Зачем тебе это? Ты же вроде не девочка, да и безделушка фарфоровая — хлам, которым только шкафы захламлять! — одернула сына мать, — мы уже купили тебе мяч.
— Энн, я кажется говорил, чтобы ты не отвлекала меня по пустякам? Мы вроде собирались в этот ваш зоопарк? — мужчина хмуро посмотрел на свою жену.
Чуть кивнув, женщина силком потащила сына к выходу.
Время снова остановилось одиночеством. Джилл положила голову на руки, закрыв глаза... Посетителей в этот день больше не было.
Как и на следующий. Лишь ближе к вечеру противный мальчишка заглянул снова, но уже один. Он долго торчал у ветрины с собственной куклой. Что-то словно магнитом тянуло его к ней. Он не окликал продавщицу, и Джилл поняла, что у ребенка просто нет денег. Она почти перестала обращать на него внимания и занялась снова изготовлением. Ей почему-то захотелось дополнить куколку мальчика коллекцией: его папой и мамой. По памяти она очень быстро делала игрушки. В какой-то момент мальчик пропал, но Джилл не обратила на это внимания: ушел домой, наверное. Хотя прежде она очень чутко реагировала, если кто-то входил или выходил из магазинчика. Новые куклы встали рядом с куклой мальчика. Но одно событие все же смогло немного встряхнуть обычный тоскливый день Джилл. В глубоких сумерках, когда Джилл засобиралась домой, ее лавку посетили взволнованные родители мальчика. Они нигде не могли его найти, хотя он всегда вовремя возвращался домой, Джилл сказала правду, что мальчик был в ее лавке, смотрел на куклу, но уже давно ушел. Мама мальчика отреагировала очень неожиданно: обругала девушку, сказав, что если б не ее дурацкая кукла, их Денни сидел бы дома. Джилл промолчала, в последнее время ей было все равно на все. Она сама не понимала, почему еще жила. Родители, видя реакцию девушки, вскоре ушли из магазинчика, но мать Денни все-таки напоследок хлопнула дверью, да так, что старая витрина треснула так, что две новые куклы упали и разбились: куклы мальчика и его матери. Джилл показалось, что из куклы Денни вытекло что-то красное. Кровь? Нет, бред какой-то. Она даже протерла глаза. Но в этот момент ее отвлек крик мужчины на улицы. Это был отец Денни. Он стоял над телом своей жены, которое было как-то неестественно вывернуто. Оказалось, что она только что поскользнулась со ступенек, упала да так, что сломала себе шею, попала на проезжую часть и ее моментально переехал какой-то пьяный лихач. Все выглядело слишком странно. Сомнений в голове Джилл не осталось — во всем виноваты разбитые куклы.
Приехавшей полиции девушка ничего не сказала. Притворившись невинной овечкой, она сказала почти правду: ведь она действительно ничего не видела. Она нашла новый смысл своей жизни. Она отомстит за смерть Лили. Жестоко отомстит всему этому городу, этим избалованный детишкам, что отняли у нее ее любимую. Отомстит полицейским. Отомстит всем, продолжив убийственное дело Лили. Но ей не нужна ни кровь, ни тела людей. Есть более хитрый способ, благодаря которому ее точно никогда не найдут, пока она сама того не захочет. Теперь каждый день она старательно запоминала мелкие черты лиц всех тех, кто ее чем-то раздражал на улицах, перенося их в новые куклы. Магазинчик ожил. Почему-то многие хотели покупать куклы, похожие на них самих. Джилл заметила странную закономерность: если прототип куклы покупал ее, с ним ничего не случалось, как бы Джилл не желала этому человеку зла, но если человек не желал покупать свою куклу в течении двух-трех дней или у него не было денег, на следующий день новости и молва горожан извещали о его пропаже. Джилл делала новых кукол еще и еще, а когда становилось их слишком много, она просто разбивала игрушки и смывала капли крови, что оставались от них.
Кажется она поняла, почему Лили не смогла остановиться в тот день. Как же прекрасно убивать всех тех, кого ты так ненавидишь! Полиция города была озадачена, что число жителей сокращалось почти наполовину, но ничего не могло поделать. Никаких следов. А поимка очередных подозреваемых не приводила к остановке исчезновений. Люди заговорили о призраках, людоедах, медведях и волках поедающих людей, но никто не думал на Джилл. Тем не менее девушке стало мало такого почти сельского городка. Да и тем более, если она продолжит убивать здесь, то рано или поздно людей станет настолько мало, что подозрения могут попасть и на нее, чего ей совсем не хотелось.
Лицо девушки начало гнить все сильнее, как и ее тело. Теперь его пришлось заменить полностью искусственной маской. Целы остались только темные, немного грустные глаза. Тело за годы также полностью заменилось, да и внутренние органы и мышцы постепенно перешли в придуманные механизмы-заменители. Как и предсказывала себе Джилл в ее теле остался только мозг и сердце, да и парочка целых нервов, что позволяли двигаться ее телу. Как нистранно, на этом болезнь словно замерла. Девушка в таком виде перебралась в мегаполис, но пообещала себе когда-нибудь вернуться в их с Лили дом, когда жителей в их городке станет достаточно, чтобы начать новые убийства. Обосновываться в мегаполисе она не стала: полиция большого города бдительнее и опытнее, чем провинциального. Она работала на улице в легкой палатке, с которой можно переезжать с места на место. С тех пор поползли слухи о странном кукольнике, который всегда работает в маске, которую с него сколько ни пытались сорвать, не смогли и лица не увидели. Матери пугали своих детей этим продавцом в страшилках, так как случаи исчезновения детей участились именно с тех пор, как таинственного продавца стали видеть на улицах города. Полиция не веря бредням для детей все же пробовала подключиться, но никто толком никак не смог описать внешность продавца в передвижной палатке. Показания никогда не совпадали. Скоро такие страшилки стали расползаться по другим городам. Некоторые беспокойные мамаши утверждали, что и вправду видели такого продавца и покупали у него куколки.
* * *
Шли года. А страшилка по-прежнему блуждала в сердцах людей, ведь продавец появлялся все в новых неожиданных местах, он словно осваивал новые территории. И что поразительно, и что именно подчеркивало в умах людей правдивость этого маньяка, так это то, что когда его видели в одном городе, то не из каких других городов сообщений о его существовании не поступало. Смущало всех только одно: история о маньяке жива около шестидесяти лет. Сложно представить старика путешествующего по всему миру, совершающего средь бело дня похищения и убийства.
Но знаете, если когда-нибудь я увижу странного продавца с лицом похожим на маску, я все же куплю у Джилл куколку, пусть она мстит за Лили, только я не хочу стать жертвой ее мести. Купите и вы. Говорят, куколки очень красивые, да и не думаю, что жизнь стоит дешевле фарфоровой куколки...
URL записи