Я люблю тебя, папа... (продолжение)

[hadeloki]

Автор: **Локи**
Беты (редакторы): Рэн Дракула
Фэндом: Мифология, Тор, Старшая Эдда, Тор (кроссовер)
Персонажи: Гадес/Локи; Гадес/Лаувея (0.0); Фарбаути, где-то там Тор. А остальные мимо пробегали...
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Слэш (яой), Драма, AU
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Инцест

Описание:
Пусть этого почти никто не видит,
Однако ярко это вижу я.
В историю единую связав
Безумие, сюжет, яойные мотивы,
Я расскажу о том как сын запретно полюбил отца....

Посвящение:
Рэну Дракуле, моему вдохновителю, моему богу...

Картинки к работе (Локи, Гадес и Тор):



"Я люблю тебя, папа..."

Как ярко светило солнце!
Как ярок весенний свет!
Когда, истекая кровью,
Я шёл, оставляя след.

Deform – У моей могилы.


***
Минуты тянулись очень долго. Прижавшись ухом к двери, сложив предварительно ладони стаканчиком, мальчик тщетно пытался расслышать хоть что-то. Мать всегда была сильна в колдовстве, и не было практически ни одного шанса, что она оставит для любопытных ушек одного из младших сыновей хоть какую-то лазейку, но Локи не привык сдаваться не попробовав. Но, к сожалению, слышно ничего, как и ожидалось, не было, хотя события, происходившие за дверью, могли бы быть полезны для любознательных ушек.

***
- Ты заберешь его с собой, и это не обсуждается…, - смарагдовые глаза вот-вот готовы были прожечь от гнева насквозь того, кто стоял перед ней.
Заламывая пальцы, Лаувея все же кое-как заставляла себя успокоиться:
- Как ты вообще смеешь отказываться!
- Ахах, давно со мной таким тоном не разговаривали, знаешь ли. Милочка, придержи-ка свой змеиный язычок, на меня даже моя жена голос повышать не смела, - темный бог даже на какое-то время опешил от такой наглости, хоть уже и догадывался о всех задуманных женщиной планах и намерениях.
- Ты своей жене, насколько я знаю, детей не заделывал! Да и вообще, ни…, - поправив огненные волосы царица холодных земель все же заставила себя сесть и замолчать под взглядом черно-красных глаз.
Она чуть было не сболтнуло лишнего, такой хороший план мог провалиться, если вдруг Гадес из-за ее слов, может намекнуть ей о «бесплодии», легенда о котором ходила во многих божественных кругах, хотя и известно, что это лишь байки необразованных о том, что тот, кто причастен к смерти, не может создать жизнь…
Но благо Гадес, кажется, ничего не заметил. Или почти не заметил.
- Не заделывал. А если бы и заделал, то она была бы давно уже мертва…
- Ч-что? – женщина с явным непониманием уставилась на владыку царства мертвых. – Я не верю в бредни, про б…
- Что слышала, - не дослушав даже ее слова, Гадес отвернулся, но даже, кажется, со спины можно было почувствовать, как он мрачно улыбается. – Я ненавижу детей и все, что с ними связано. Так что, зря ты не веришь в то, что без вести пропавшие девушки – это моих рук дело, - явно подумав о чем-то другом, продолжал Гадес, - у меня было много женщин, и, естественно, что не могло не произойти таких…казусов… Приходилось избавляться, пока личинки не появлялись на свет. До сих пор удавалось.
Обернувшись он резко подался вперед, все также безумно улыбаясь. Теперь их разделял лишь только стол.
- И теперь ты посмела скрыть от меня правду, а теперь шантажируешь меня своими проблемами?
- Тихо. Тихо, - Лаувея поспешно отодвинулась в своем кресле подальше от, все больше походящего на маньяка, бога. – Я сама не сразу узнала. Поначалу он был обычным с виду ребенком, дети все в младенчестве почти одинаковые, но… Он не растет. Его ровесники уже выше меня на целую голову.… И пламя… Это твоя черта, - сказала богиня, увидев как волосы темного бога поднимаются вверх и вот-вот уже были готовы окрасится в синий.
Нитки на ткани хитона начинали понемногу трещать от того с какой силой их теперь сжимал их владелец.
- Это хорошо, что ты не сразу узнала. Прожила подольше, - угрожающе и уже желая наброситься, почти шипел Гадес.
- Ты меня не убъешь. Это. Это будет война, - богиня все больше подумывала, что весь ее план был плохой идеей, но отступать уже было поздно.
- Будет…, - тон темного бога становился все зловещее, казалось, вот-вот где-нибудь в полу разверзнется пропасть и незадачливая женщина отправится прямиком в Тартар, но почему-то этого не происходило. Все же силы бога в чужом мире, гораздо ограниченнее, чем в своем родном.
Тяжело выдохнув, он все же погасил пламя волос и глаз.
- На меня говоришь похож. Да, все же и правда заметно, что он, отличается… Решила мне сбагрить, потому что боишься, что в порыве ревности, когда наконец своими тугими мозгами Фарбаути догадается, то придушит и тебя и его?
- Ты…очень проницательный. И…раз уж так обо всем догадался, то зачем все это было…, - сглотнув и обрадовавшись, что не придется долго ничего объяснять, Лаувея подошла поближе к Гадесу, - значит, раз ты все понял, то ты согласен. Все же за ошибки нужно отвечать вместе, не все мне одной его растить…
Еле слышное рычание, заставило огненноволосую вернуться на место.
- Не заставляй меня передумывать.
- Не заставляй меня рассказывать правду. Тогда он придушит еще и тебя, - парировала богиня.
Гадес, наконец, перестал терзать одежду.
- Не подумай, что я сдался, и не подумай, что я делаю это ради тебя. Мальчик талантлив, но тут ему явно некому с дворцовыми интригами его развивать.
Зеленые глаза снова зажглись ядовитым светом.
- Намекаешь, на то, что я плохая мать? Сам не отец…, - не сдержалась богиня.
- И не стану. Когда он вырастит, то станет одним из даймонов*.
- Я и не сомневалась, что ты так скажешь. Можешь идти. И желательно поскорее. Он уже давно стал подозревать…

***
Дверь резко раскрылась и хлопнула, так что Локи едва успел отскочить, чтобы его не ударило по носу и чтобы Гадес не налетел на него. Новый друг явно был чем-то недоволен, но ничего не объяснял мальчику, ограничившись сухой фразой о том, что тот теперь поедет с ним. Мать также ничего не хотела рассказывать, выбирая с приближенной новую прическу, она сказала лишь, что Локи теперь погостит немного у дяди… Впрочем, ему было не привыкать, практически с самого момента, как он научился ходить и бегать, а это более чем четыре с половиной сотни, его все время пихали по различным дядям и тетям, в отличие от его братьев и сестер, которые, практически всю свою жизнь пребывали либо во дворце, либо на войне, когда подрастали.

***
Поначалу Локи радовался новому месту. Особенно ему нравилось гулять по прекрасным садам Эллизиума, кроме того ему в кое-то веки стали уделять внимание. Гадес почти сразу нашел малышу лучших учителей, видя способности мальчика, боевому искусству он мог обучиться у лучших мастеров, что когда-либо существовали в истории – ведь все они пребывали, в конце концов, тут, в царстве мертвых, а обучать магии его взялась сама Геката. Вот только услышав однажды от порой обращавшего на него мимолетного внимания Астарота о том, что когда-то Гадес обучал того лично, Локи немного расстраивался, что тот, кто в первый день стал ему другом, теперь не удостоил его такой чести, и теперь вообще казалось не обращал на него никакого внимания. Ему оставалось лишь стараться, и радости подрастающего даймона не было предела, когда некоторые из учителей хвалили его перед владыкой, называя лучшим и усидчивым учеником. Это было хотя бы чем-то. Но шустрый рыжеволосый парнишка не хотел ограничиваться только этим. Избрав темного бога однажды, он решил не оставлять попыток попасть к нему в постель.
Вскоре он узнал то, что какой-то время ему не говорили – то, что Гадес не любит детей. И не смотря на это порой охотно набирал себе будущих даймонов любых возрастов. Это было своего рода хобби. Отыскать ненужного своему миру мальчишку, чтобы затем воспитать из него верного Аиду воина. Благо время в подземном царстве летело быстро, без присутствия солнечного света, а Локи без холода и снегов значительно быстрее рос, точнее, крепчал, так как по росту, даже походя все больше на юношу он оставался ниже практически всех известных ему даймонов. Если бы не способности и усердие в учебе, над ним бы могли начаться насмешки, но уж больно прицельны были его пинки, способные закинуть врага в реки Стикса, а заклинания заставляли страдать в обнимку с белым другом** не одну неделю.
Почувствовав, что уже пора юноша в один прекрасный день решил совершить вылазку в спальню бога мертвых.

***
Как всегда в скромных для правителя покоях пахло чем-то фруктовым и свежим, балдахин на большой кровати был задернут, но через полупрозрачные шторы было видно, что он не пустовал…
Юноша осторожно сделал пару шагов вперед, сглотнув, подступивший от волнения к горлу комок. Он все еще оставался незамеченным. Еще шаг и вот, тот, кто лежал на постели, зашевелился. Притаившись за одной из балок кровати, Локи посмотрел в щель полога. На лице спящего была плотная тканевая повязка, а это значило, что он зря боялся. Он все еще до конца сомневался в правильности своего плана, да и вообще подозревал, что после того, что он сделает, скандала не миновать, но уже несколько дней подряд навязчивые сны, из-за которых ему порой приходилось просыпаться от собственных сладких стонов, убеждали его в обратном.
Неслышно отодвинув край полога, паренек осторожно забрался на кровать. Слегка пухлые губы были соблазнительно приоткрыты. Никакой одежды, кроме повязки для сна. Странно, Локи всегда казалось по воспоминаниям из прошлого, что смуглая кожа темного бога была покрыта множественными причудливыми узорами шрамов. Сейчас же она была абсолютно чистой… «Интересно, зачем создавать скрывающую личину во сне?», - подумал юный проказник, приступая к задуманному.
Влажный язычок обвел страстно жаркие губы, которые от нового и нового поцелуя все больше приобретали вишневый оттенок. Постепенно он спускался все ниже, изучая прогибающееся под ласками тело, которое, несмотря на явное возбуждение, само просыпаться явно не планировало, или делало вид, что не планирует, чтобы не портить сладкий момент. Локи, заметив, что ему все спускается с рук, даже стал оставлять заметные следы, засасывая вкусную, пахнущую фруктами кожу давно желанного им бога. Юному наглецу очень нравилось, как вздрагивает оно, когда его язычок старательно обводит уже напрягшиеся соски, когда слегка покусывает и оттягивает их, как втягивается плоский живот, когда по нему проходит дорожка поцелуев.
Ненадолго он остановился. Возбужденный член так и манил взгляды, успевшего уже самого порядком воспылать страстью юного бога. Он никогда не видел его так близко ни у кого другого, никогда не пробовал то, на что сейчас планировал решиться. Плавно обведя языком головку, он не торопясь изучал дорожкой каждую вену, краем взгляда следя и всей душой надеясь, что тот, кому он доставлял удовольствие, не проснется.
Теплая ладонь нетерпеливо надавила на голову, как только он немного взял член в рот. Резкий толчок заставил предательские слезы навернуться на глаза.
- Ты что без практики совсем разучился? Никогда не помню, чтобы ты выпускал зубы, - послышался слабый сонный шепот.
Ругая себя за неумелость, Локи заставил себя расслабить хватку, изо всех сил он пытался не повторить прошлой ошибки, несмотря на то, что от резких толчков в горло, начинало тошнить.
Шум шагов отвлек незадачливого любовника от только осваемого им занятия. Локи кое-как вырвал свою голову из под довольно сильной хватки.
- Значит, пусть сам решает? – по голосу юноша узнал Астарота.
- Я не могу ему запрещать, это все-таки его мать, - второй голос заставил содрогнуться.
Этого просто быть не могло…
- Но господин…, - дверь скрипнула, и в этот момент он подскочил с кровати как ошпаренный, столкнувшись взглядом с тем, кто только что вошел в комнату.
Гадес недоуменно уставился на одного из своих даймонов. Спавший на кровати, мирно зевнул и снял с глаз повязку.
Это же надо было ему так ошибиться. Танатос и Гадес на первый взгляд были немного похожи телосложением, а маска на глазах, скрывала те черты лица, которыми они отличались. Глаза бога смерти имели желтый, а не черный белок, а радужка была голубой, а не красной, кроме того волосы бога смерти не имели тех огненных свойств и не отдавали синим, как у владыки, но под темным пологом было сложно различить их по оттенку.
- Я, это, кажется, комнатой ошибся, - выпалив то, что пришло ему первое в голову, Локи вылетел пулей за дверь, чуть не сбив с ног Астарота, щеки начинали предательски гореть, сливаясь с волосами. Какая-то бумага буквально врезалась Локи в лицо, но пробежав от смущение пол коридора, он кажется не замечал потери видимости, а тот, кто выронил эту бумагу, не замечал ее пропажи, что-то обсуждая с владыкой…
Витиеватый почерк был хорошо знаком раскрасневшемуся даймону. Также как и манера писать без подписей. Прижавшись к стене и пытаясь отдышаться, он стал вчитываться в послание. Это была Лаувея. Но что могло быть нужно его матери?
«Я, понимаю, что сама отдала тебе его. И ты, молодец, что как отец согласился разделить ответственность, но… Настали тяжелые времена, все мои сыновья, да и многие дочери погибли. Думаю у владыки мертвых и так достаточно даймонов, а вот принц у наших земель теперь один. Локи должен вернуться домой…».
Должен. Вот значит как. Привычный приказной тон королевы, думающей лишь о своих интересах. А ничего, что для юноши давно родным домом был мрачный Аид. Правда…был ли? Гадес не сказал ему правды. Оставил, как и любого другого мальчишку в услужении. Почему? Не хотел, чтобы сын подсидел его на троне. Да плевал он на этот трон. Ему просто хотелось быть рядом с самым мрачным богом Греции… Хотелось не как сыну. Может в этом причина? Причина в том, что Гадес не воспринимает его как сына, тогда почему он избегал его и в постели? Если ему так противен рыжий северный мальчишка, то зачем он не оставил его в Етунхейме?
Эти мысли не давали покоя, разрывали голову. Локи тихо сполз по стене…
Как знать, если бы он не прочитал это письмо, может быть и не принял от обиды, то злополучное решение, о котором сейчас пожалел…

***
Ветер дул со всех сторон, стараясь сбить с ног. Слишком сильный ветер даже для етуна. Хотя тот, кто сейчас так отчаянно боролся со стихией, давно сомневался в том, кем он был на самом деле. Но вместе с ледяной болью, ветер приносил и облегчение, замораживая раны и кровь, что текла за ним по следам.
Пару часов назад, ему казалось, что все кончено. Что наконец близка долгожданная победа во многовековой войне. Даже рана в боку не болела, от переполнявшей грудь радости. Он сможет наконец-то вернуться домой….

***
Локи уже давно перестал дуться на отца за скрытую правду. Перестал в тот момент, как увидел как из воина, что сражался справа от него от одного удара мечом вывалились кишки.
Одно дело многочисленные тренировки и турниры. Другое дело настоящая битва…
Их осталось немного, всего лишь пара сотен, но врагов не осталось совсем. И вот уже мысленно находясь в родном Аиде, юноша торопливо строчит письмо для ворона, сидящего на плече.
«Скоро вернусь обратно. Война выиграна. Надеюсь, владыка, ты будешь доволен…»
Неуверенно, с дрожью в руках, он решается приписать совсем своевольное: «P.S. Я…Я люблю тебя, папа…».
Только отпустив птицу в воздух, он понял, что это было глупым решением, но таков уж был своевольный даймон, который всегда говорил то, что думал, забывая о последствиях.

***
За спиной никого не осталось, в десятке метров упал последний пеший, хрипя и кашляя кровью. Неужели это конец? Конец не его, конец чужой войны, на которой он совершенно посторонний, несмотря на то, что ведет вперед эту битву? Неужели впереди лишь рабство и плен?
Уже видны вспышки далекой радуги. Блестят на полупогасшем солнце золотые доспехи. Как же их много. Сотни против одного…
Нет, никто не должен узнать, что он здесь один. Что в паре километров полуразрушенный старый замок, где приближенные торопливо грузят ненужную рухлядь, уводя с собой мать, которая будет жить. Которая родит нового принца… Никто не должен узнать, что он здесь один идет навстречу своей могиле. А если никто не узнает, то может и до смерти не дойдет весть, что пора по его душу…


Предсказаниям свойственно сбываться...
Луна обнажила серебряный серп,
Раскинулись звезды в общую сеть.
Тени начали пляску в свете свечи,
Ты всё увидишь... только молчи!

Unreal – Ритуал.


***

- Астарот? Это то, что я думаю, - Гадес медленно шел, переступая через тела поверженных на большом снежном поле, тела, которые с каждым получасом все более походили на маленькие полусугробики.
- Да, битва была здесь, - вжав голову в плечи, верный даймон ежился, потеплее закутываясь в мягкую шубку.
- Как вы вообще допустили! Да и как он смог проскользнуть мимо Харона? Ума не приложу. Стоило мне только отвернуться, чтобы отпустить этого неумелого, как его там, Олуха, помочь своей матери с уборкой урожая..., - Гадес на секунду нахмурился и призадумался, он начал понемногу догадываться, что Локи мог услышать его разговор с Астаротом по поводу совершенно другого даймона и подумать, что Гадесу все равно, и что Локи мог отправится на войну именно из-за этих слов. Но как? Как могли его слуги и подданные быть настолько слепы. Это что же любая душа теперь может спокойно выбраться из царства Аида?
- Олафа, - попытался было поправить Астарот, но тут же вжал голову в плечи, почувствовав, что волосы повелителя мертвых опасливо зашевелились на голове, загораясь голубым пламенем. - П-простите, я думал, что вы...
- Что я? - Гадес обернулся к своему даймону, зрачки его горели также как и волосы, и Астарот почувствовал, что все же зря открыл рот и это было просто суицидом с его стороны.
- Ну вы держали его всегда достаточно отстраненно, я и подумать не мог, что вы так расстроитесь из-за пропажи...пойдете искать. Я к тому, что... Вы же всегда убивали..., - все сильнее и сильнее заикался даймон, - своих детей, - кое-как сглотнув закончил он фразу.
- Это... Это вообще вас всех касаться не должно! Неужели теперь кто угодно может уходить из Аида куда ему вздумается? - по кровавому отблеску в глазах повелителя мертвых было заметно, что ему не нравится затрагиваемая тема, но кроме этого блеска было что-то еще, что-то очень непривычное в облике сурового бога подземного царства.
- Что ж в этом вы правы, - Астарот наконец расслабился и немного улыбнулся, так как успел заметить, что щеки Гадеса покрылись предательским румянцем, при мыслях о мальчишке. Да, скорее всего это было правдой, что все же даже в темной душе всегда прорастает порой пусть и слабый росток светлого чувства.
Как ни старался отрицать для себя темный бог свою страсть, он практически сразу привязался к рыжему существу, так неожиданно ему когда-то навязанному. Как ни пытался бог мертвых быть не таким, как свой младший брат во всем, он влюбился в своего сына, как младший часто влюблялся в своих дочерей. Хотя в этом было немного удивительного, богов не так уж и много, в отличие от смертных, которые своим числом оправдывают придумывание для себя глупых моралей...
Именно эта губительная тайная страсть вынуждала темного бога отправляться сейчас на поиски своего упрямого сына, именно эта любовь вынуждала Гадеса ругать своих подчиненных.
Почти сбиваемый потоками ветра с неба почти ему на голову, отвлекая от мыслей, упал подстреленный с пробитым крылом и с раной в боку уже хрипящий в предсмертной судороге ворон. К лапе было привязано послание.
На глаза темного сурового бога едва не навернулись слезы.
"Я люблю тебя, папа", - рука сама невольно сжалась в кулак.
- Вот же дурак, - фыркал переступая через очередной сугроб, непривычный к холоду южанин греческого пантеона.

***

Горный перевал среди скалистых ледяных хребтов давался не легко даже сильнейшим из мужей в золотых доспехах. Мятежники были повержены, но истинным хозяевам словно бы мешала сама природа, чужой мир изгонял их не силами своих детей, а силами своих ветров. Впрочем в плане ветров Ётунхейм всегда был недружелюбен.
Молодой полководец должен вести вперед сам свои отряды. Да он держал все известные Северные миры в страхе и подчинении, да его родина впервые за долгие годы его народ стал процветать как никогда, так что все залы и вся одежда окрасились в золото. Но пока живы те, кто помнит былое, будут сравнения, а Одину так не нравилось когда его сравнивали с отцом.
Ничего скоро это закончится, эта победа сотрет все сомнения, все воспоминания, он навсегда останется лучшим. А пока...
Огонь так заметен на голубом отблеске снегов, как и красное одеяние. Поразительно вальяжно развалившись на скале чуть выше смотрел он на полководца своими зелеными глазами. Правитель миров даже несколько поразился, любая стрела могла бы сбить цель уже давно, но почему-то этого не происходило, почему-то одинокая преграда, так напоминавшая ему странной улыбкой ту, чей замок он так давно хотел захватить. Чему мог улыбаться этот юноша?
Один поднял руку вверх, останавливая отряд - это могло быть ловушкой.
- Правильно. Дальше ты не пройдешь, - голос практически сливался с ветром, но тем не менее все было слышно достаточно четко, чтобы повторять не приходилось.
- Почему же? Ты здесь один, - не до конца уверенный в этот, тот кому предназначались эти слова, вышел несколько вперед.
- Может быть, а может быть за мною тысячи, - улыбка становится шире.
- Тысячи мертвецов, что мы оставили позади, - он слишком хорошо успел изучить врага прежде чем нападать, да и неприкрытую ложь было заметно по тому как быстро становилась ткань мокрой и подмерзающей с одной стороны у юноши от крови, как бы старательно он не пытался прикрыть рану и говорить легко и непринужденно.
- Мертвецы стоят больше живых, - зеленоглазый несколько подвинулся вперед. - Я покажу. И вы сами скоро станете моими мертвецами...
Все произошло достаточно быстро - со всех сторон на воинов в золотых доспехах посыпались ледяные стрелы и осколки, но не даром асы славились воинским умением - они ловко уворачивались даже от неожиданной угрозы, и на этот раз не потеряли даже десятка из бойцов. Полководец медлил, сквозь ледяной вихрь он видел как восстают из снега и снова возвращаются обратно тени-призраки, он готов был поклясться, что одному из этих теней лично отрубил голову около получаса пути назад. Это и правда были мертвецы, ведь вслед за исчезнувшими тенями он увидел новую силу воскрешения - павшие и хрипящие только что от ран, проделанных ледяной атакой воины замолчали и поднялись, глядя перед собой пустыми глазами. Они повернулись к живым, что теперь удерживали круговой строй, защищая своего несколько растерявшегося царя, и кинулись вперед на своих. Их не смущали, ни воткнувшиеся почти тут же в тела новые стрелы, не вслед за ними пошедшие вперед копья и мечи, пока их тела могли двигаться они рвались вперед, выдирая ногтями куски плоти из своих бывших собратьев, зубами прогрызая себе дорогу...

***

Старуха второй раз не ошиблась. Один хорошо помнил эту первую неожиданную встречу в эльфийском лесу. Тогда его еще совсем мальчишкой отец взял с собой на первую его в жизни войну. Он тогда только наблюдал. Смотрел как Бор расправлялся с мятежниками, подвешивая их на ближайшем суку.
Синие языки, смотрящие в никуда, порой выпученные глаза, все это повторялось снова и снова, на каждом шагу, на каждом повороте, но эти "живые" указатели, не помогали найти юному Одину дорогу обратно в отцовский лагерь.
Он сам не мог точно вспомнить как именно заблудился, почему покинул привычное место, он помнил только темные силуэты на фоне алого огненного заката, помнил только хрустящие ветки под ногами. Он не мог вспомнить даже как именно встретил ее на своем пути, и почему доверился такой уродливой, жуткой, словно разлагающейся заживо от своей старости и почти рассыпающейся в прах старухе, не мог вспомнить почему пошел за ней. Он был просто мальчишкой, который потерялся, хотел спать, а вкусный луковый суп был тоже как раз кстати, но спать ему не дал мерный тихий шепот.
- Подойди, у меня есть кое-что еще для тебя, - юноша неохотно, потирая глаза, подошел к столу, где стояло несколько свечей, а от блюдца под ними приятно пахло какими-то травами.
- Тебе уготовано великое будущее, - тихий шепот неожиданно не убаюкивал, а наоборот будил не хуже утреннего рога.
- Что? Ну да я же сын царя, - Один не особо понимал, к чему клонит эта старая женщина, но ему впервые за вечер показалось странным, что она приютила его - сытость положительнее влияла на мозг. А что если великое будущее заключалась в возможности стать вкусным жаркоем? Луковый суп - это конечно вкусно, но не станешь же всю жизнь питаться одними овощами. Но каннибальские мысли быстро развеялись, когда старуха почти что за уши, повернула голову мальчика к свечам.
То, что он увидел огненных сполохах заставило его несколько отшатнуться, и что самое ужасное, как оказалось в последствии - все это было правдой.
Все, что он увидел в странном сне, как показалось ему вначале... Так как юный Один не помнил как заснул в домике старой ведьмы, не помнил он и почему проснулся не там, где ему было вкусно и тепло, а снова в лесу, под одним из тел висельников, совсем недалеко от отцовского лагеря. От лагеря, охваченного огнем. Он видел как ушастые делали какие-то странные пассы руками и тела бегущих в атаку воинов загорались сами собой, рассыпались в прах, или корчились разрезанные кем-то неведомым на траве. Он никогда не видел такой силой и удивлялся, почему самая сильная армия, победившая даже стариков-ванов, не могла ею обладать.
Никогда не видел...не считая того странного "сна" в лесном домике. Все произошедшее было точь в точь событием из того видения, одним из событий.
Второе повторилось позже, когда эльфийские отряды уже из скрытого мятежа и неподчинения перешли в ярое наступление. Тогда Бору едва удалось удержать дворец и город богов от падения, и тогда Один еще больше утвердился в силе магии. Теперь он уже знал, что за оружие было силой эльфов, да и многих других более малочисленных бесконечных мятежников и хотел изучать эту силу, но об этом не могло быть и речи. Суровый Бор, да и большинство его соратников не признавали более верного орудия войны, чем старый добрый топор, меч или копье. Магия - непристойное женское баловство, и уж никак не занятие для будущего правителя Асгарда и наследника.
Третьему эпизоду из "сна" суждено было сбыться. Как того ни не хотел тогда еще совсем юный принц, не было иного выхода. Отец только задерживал его, только открывал спину для новых и новых врагов. В одном из походов в Ётунхейм Один сделал то, что был должен, несмотря на всю кажущуюся подлость. Заманив отца в одну из горных пещер, он подкрался к нему сзади и применил единственное тогда известное ему заклинание - статуя Бора, ледяная глыба из льда, навсегда так и осталась в безымянной пещере...
Это было очень вовремя, Асгард в скором времени, кроме ётунов, осадили еще все те же неугомонные эльфы. Без помощи магии будущий золотой город навсегда бы пал в череде междоусобиц северных войн. Но старые подвиги быстро забываются, нужны новые победы, пускай уже не такие опасные и грандиозные, даже небольшой по сравнению с прошлыми "мятеж" может послужить поводом для новых легенд у трубадуров, несмотря на то, что все больше подавление "мятежей", превращалось в походах нового правителя в разграбление чужих земель. Но тому, что пишут легенды, верит народ, а золота не бывает от взглядов на небо, пиры не устраиваются просто так.
Да, Один был захватчиком, порой и грабителем, а другим просто и быть не мог - приученные к пирам и боям асы, без второго могли бы окончательно спиться, а разоренные своим вольнодумством другие народы не думали больше воевать, приходилось привирать о мятежах. А что такого? Никто особой разницы не видел... За кружкой отобранного вина.
Но так долго продолжаться тоже не могло, Одину хотелось большего. Хотелось похода на юг, на чужой пантеон, боги которого, также любили хорошую выпивку, но вот воевать не умели. Но пока в руках юного правителя было еще мало силы, а потенциальных врагов - многовато. Нужна была не просто армия, а оружие. Сильнее чем было.
Он снова не мог точно вспомнить, когда именно пришла она - старуха из сна. Просто однажды в своих покоях он увидел ее перед окном. При ней больше не было свечей, да и теперь это было не нужно, он верил одному ее взгляду, он верил силе магии, которую она показала ему.
- Ты снова пойдешь через снег. Ты снова пойдешь через пепел. Там будет огненный меч.
- У меня есть уже есть хороший меч, - хмурясь ответил ей Один, потянувшись к запоясному оружию, он думал, что ему скажут что-то дельное. Одним мечом битв не выиграть - это он понимал.
- Меч стоит тысячи армий, тысячи жизней. Но у меча нет рукояти...

***

Обвал начался внезапно, огромные валуны снесли всех еще живых вниз, превратив золотую армию в золотую лепешку. Нельзя предаваться воспоминаниям и тем более зевать в чужом месте еще и во время битвы, но было уже поздно - Один держался за край скалы и проклинал себя, не понимая что же такое было с ним, пальцы плохо слушались, да и сам он чувствовал себя странно и заторможено. Неожиданно тонкая, но цепкая рука, немного влажная от крови, втащила чуть выше, так чтобы он смог перекатиться на оставшийся участок скалы.
- Я говорил, ты дальше не пройдешь, ты... попытался и... поплатился, - рыжий змей говорил все медленнее.
- Но ты спас мне жизнь, - Один не понимал действий странного юноши, но стал смутно догадываться, что все это и обвал, и то, что его тело и взгляд двигался словно в замедленно кадре были не случайностью и не странностью, как за оживших мертвецов, за это нужно благодарить странного юношу.
- Я не дурак. Даже если ты умрешь здесь, я вижу радугу за холмом, а значит, сюда идут остальные. На всех меня одного все же не хватит, а я не хочу подыхать в снегах над твоим трупом. Я спас твою шкуру, но теперь ты обязан отплатить и спасти мою.
Правитель миров усмехнулся. Его неплохо разыграли. Все было подстроено и с умом. Мальчишку и правда придется взять с собой. Но так даже к лучшему. Теперь Один понимал, что за меч имела ввиду старуха. Меч живой, меч с огненными волосами и змеиным взглядом и таким же змеиным умом, обладающий силой мертвых, умеющий подчинять себе души. Эта магия еще была не знакома правителю, и потому "меч" был нужен... Но он никогда не позволит больше мечу управлять хозяином...

***

Гадес расшвырял все на своем рабочем столе. Простыни на кровати были разорваны и местами подожжены. Ничего в снегах он не нашел, кроме кровавой бойни и мертвых тел. Не нашел он и тела сына, что было несколько странно. Хотя...такая метель. Неохотно по совету Астарота, промерзшего до нитки, он все же вернулся домой, чтобы посмотреть, нет ли Локи среди новоприбывших душ, но и там его не оказалось. Хотя кто знает, куда попадают души северян, или частично северян. Кажется, для павших в бою там было что-то предусмотрено. Что ж надо ехать, только тут не старая знакомая Лаувея, придется делать божественную визу, а это волокита еще та, все затянется...
Все это злило темного бога еще больше, как и то, что он жутко промерз и теперь чихал, а сопли из носа, которые никак не желают останавливаться - это чем вам не повод для дополнительного бешенства.
Скрип двери и характерный шмыг от второго простывшего, заставил Гадеса повернуться к Астароту.
- Я вам тут, вот подарочек..., - быстро протараторив и не успев получить гневный посыл на все известные греческие буковки, даймон втолкнул в комнату нечто.
Нечто было рыжее, веснушчатое, зеленоглазое и худощавое. Нечто прикрывало стыдливо довольно заметный куст кудрявых волос в паху, что наталкивало на мысль, что это все же юноша, ибо девушки обычно прикрывают еще и грудь, хотя таковой тут не было, и не было смысла прикрывать...
Решив не гадать темный бог грозно рявкнул:
- ПОБРИТЬ! А потом обратно, - заглянувший внутрь Астарот победно улыбался.
Что ж не Локи, конечно, но виза будет не скоро, а искать сына долго, а вот секс может быть полезным и сейчас.

***

Через пятнадцать минут, когда рыжий юноша (а нечто все же оказалось именно юношей) был основательно побрит во всех интимных местах, из покоев темного бога послышались сначала долгожданные даймонами стоны, а затем подозрительные крики.
- Ты как посмел сбежать наглый мальчишка? - вместо тяжелой пятерни бога мертвых теперь на зад паренька опустилась со звонким шлепком плеть с тонкими ремешками.
- Но я не..., - всхлипывало зеленоглазое нечто, но на эти всхлипы никто не обращал внимания.
- Разве это хорошо, не слушаться своего папочку, - рычал под ухо несчастному бог подземного царства, кусая его за плечи и спину и оставляя заметные следы не только от ударов плетью.
Идеально выбритый зад теперь больше походил на кровавый кусок бифштекса, но темному богу словно и нужно было именно это. Кровожадно облизываясь, он резко развел ноги паренька в стороны настолько, что кажется что-то хрустнуло, послышался пронзительный вой, но какое до этого дело... Резкий толчок и вой становиться громче - неподготовленное и истерзанное тело противиться вхождению в него сразу нескольких пальцев и пытается отползти, но его грубо оттаскивают назад за рыжие волосы.
- Снова хочешь сбежать от папочки? Нет теперь ты будешь со мной, ясно - почти шипит Гадес, сверкая черно-красными глазами, он крепко держит несчастного за шею, тот пытается царапать руки правителя, оторвать их от себя, но все напрасно. Гадес сжимает все сильнее, тянет ближе к себе - снова противный хруст. Но теперь сломана не нога, а шея...
- Тьфу, что ж мертвый любовник, еще 40 минут любовник, - рассмеялся безумным смехом темный бог и кинув тушку на кровать навис над ней.
Да, он заигрался, но надо же было выпустить гнев. Можно бы конечно было бы попросить Астарота привести новенького, но вдруг он также будет противно выть от боли? Этот же хорош тем, что молчит.
Смерть прекрасна в своем молчании...

Бразильский сериал...
Это когда-то сказал Шекспир: "Мир театр, мы в нем актеры".
Но с любовью нельзя играть, нужно ей дорожить.
Ну почему так устроен мир, что признанья в любви и ссоры -
Бесконечный один спектакль под названием "Жизнь".

Любовные Истории – Шекспир


***

- Давай двигай свою распухшую жопу, и хватить семки жрать, мне оставь, - поправляя седые кудри старуха, привычна куталась в серый плащик, толкая с мягкого диванчика заметно более молодую, не имеющую на лице столько борозд-морщин, но все же не совсем свежую и чуть тронутую сединой, едва заметной на светлых волосах, женщину, которая недовольно шипела в ответ:
- Сама ты толстая, ясно! Я из-за тебя страдать не собираюсь, стул себе принесешь, не развалишься!
- Ах значит так ты со старшей сестрой разговариваешь, - уже было занесла руку для пощечины, та, кого обозвали толстой, но в этот момент ей в лицо смачно заехал огрызок от яблока.
- Обе заткнулись - рявкнула, повернувшись, самая молодая из троицы, со светлыми, но не седыми волосами, девушка, недовольно морща курносый немного веснушчатый носик и кривя пухлые губы. - Из-за вас, я прослушала, что он сказал!
- Да плевать нам на твоего смазливого прыща, - отмахнулась старуха, мне куда интересней куда тот подкаченный подевался? Так и будет в постели с трупаками прохлаждаться? Неужели я для этого так усердно одноглазого окучивала?
- Пф-ф, не нравится, могла бы не стараться, я б сама все сделала, - блондинка смачно хрустнула новым яблоком, готовя на всякий случай себе новый снаряд от недовольных соседок.
- Скульд, а когда ты у нас что-нибудь сама делала, кроме порнухи ничего организовать-то и не можешь, - старуха не желала прекращать спор.
- А что я виновата, что на меня мужчины западают, в отличие от вас пылесборниц, - уже было приготовила новый огрызок обиженная Скульд, но раздавшийся вопль, заставил ее опустить руку, тяжело вздохнув:
- ГЛАЗ ОТДАЙ, ДАЙ ПОСМОТРЕТЬ, - раздался вопль еще раз.
- Мне кажется, мы зря позвали сегодня мойр с собой, опять переругались, - вздохнула Верданди, пощелкивая семечки.
Так норны занимались своим обычным делом - смотрели "сериальчики", которые же сами для себя и устраивали. И сейчас была как раз довольно интересная серия. Гадес, немного перестав прохлаждаться, уже занялся визой для миров, а вот для "меча" наступал не самый хороший период в жизни...

***

Один стал понемногу задумываться, правильный ли выбор он сделал выбор. Всего каких-то пару-тройку месяцев назад он притащил с собой змееглазого чужака и уже успел натерпеться стольких проблем. Мало того, что наглец не обращался к нему по должным титулам и фамильярничал, это еще можно было терпеть, мало того, что дерзил всем и вся, тыкал носом других в их недостатки, из-за чего правителю не раз приходилось слышать от своих наложниц и фаворитках слезы, а вместо ублажения получать расстройства от истерик перед зеркалом от разглядывания несуществующих угрей и прыщей или иных изъянов. Наглец умудрился испортить отношения почти со всеми мирами, огрызаясь и фокусничая, придираясь по поводу и без. Даже терпеливые до этого цверги грозились войной из-за оскорбления чьей-то там бороды. А позавчера так вообще устроил из города богов какой-то зоопарк, притащив с собой из очередной прогулки каких=то неведомых чудовищ, которые уже успели кого-то покусать. Интересно, это он серьезно о том, что вот это...его дети, или снова очередные бредовые шуточки.
Монстров кое-как удалось посадить на цепь, но теперь не помешало бы и кое-кому еще надеть короткий поводок.
"Меч без рукояти", - уж не намек ли это на то, что удержать парнишку в узде будет очень сложно, а может быть Правитель миров просто ошибся, и взял на свою шею совсем не стоящую того проблему?
Вот только вопрос: как это проверить?
Половина бочки вина никак не способствовала ответу, пришлось идти к более надежному источнику - в библиотеку.
Взяв первую попавшуюся книгу, Правитель миров, увлеченно стал ее листать. И пусть на корешке значилось "Сказки и легенды", на нетрезвую голову подойдет для идей и это.
- Что там у нас? О! Точно, пойди туда, не знаю куда, принеси то, тролль пойми что! Подходит. А что послать так подальше, чтобы не мешал, только надежного кого приставить, чтобы отношения с теми, кто подальше не портил. Только кто согласиться, сейчас каждый умник занят перезанят, а слоняющийся без дела дурак тут не пойдет...
Грохот двери, заставил Одина перестать озвучивать свои мысли в слух.
Тор... Что ж опять придется выслушивать о том, что юный принц жаждет подвигов, а войн нет, и над ним смеяться будут старшие, что он еще ни в каких битвах не выигрывал за пределами города богов.
- Что ж, а Тор отлично подходит! - Один довольно заулыбался. Это ж две рыбы на один крючок!

***

Локи смотрел в окно, зевая и потягиваясь, ему было скучно. Не хотелось даже поцелуев и объятий той симпатичной брюнеточки, что убирала его постель. Женщины тут и правда порой были красивы, не безликие тени душ, что привык он видеть у себя в родном доме. Отчего-то Гадес никогда не держал среди своих даймонов женщин. Локи только сейчас стал об этом задумываться. Нет, в Аиде, конечно была еще Геката, керы и эринии, но подойти к ним с интимными мыслями - все равно что добровольно пополнить ряды бестелесных. Хотя он не мог сказать, что не скучает по дому... Даже, наоборот, он очень скучал... Но...
Сначала несколько дней постельного режима, потом мягкие сиськи Эйр, мягкие задние булочки Джард с кухни, потом Рамира... Потом... Потом он честно пытался попасть домой, но каждый раз, проходя через другие миры его язык и пятая точка словно притягивали к себе неприятности, из-за чего порой его как мальчишку за ухо несколько раз приводили в город богов, а пару раз пытались лишить головы прямо на месте. Разве Локи не хороший мальчик? Состроив большие глазки в отражении стекла, рыжеволосый наглец убедился, что сам себя бы лично он бы простил за такой взгляд за все грехи, но увы так думал только он один. Неблагодарный одноглазый видимо не очень ценил свою жизнь, раз посмел три дня назад запереть его на асгардский арест. И это так обращаются с тем, кто спас тебе жизнь? Локи не пытался сбежать? Да как же! Два раза. Теперь за это вместо двух задних зубов зияли две дырки. Интересно, у этого Хеймдаля и правда комплекс неполноценности, что он другим зубы выбивает? А что своих же нет, раз золотые стоят. Видать когда-то за что-то выбили, но Локи тут не причем, зачем ему-то мстить?
Змееглазый еще не подозревал, что удар по зубам - это не единственный сегодняшний удар по его самолюбию.
- О, рыжая сука, вот мы и встретились, я твою рожу даже по затылку узнаю, - Локи даже не сразу обернулся, сначала подумав, что обращаются не к нему, но больше никого в данном отрезке коридора просто не было.
- А это точно он? - голосов было несколько, обернувшись бывший даймон заметил перед собой двоих: эльфа, которого он видел впервые, а вот мелкий бородач, не тот ли это обидчивый цверг с женской косичкой вместо причесок?
- Ну если даже и я, то что, - Локи не видел для себя опасности в такой жалкой компашке. - А я смотрю наша девонька расплела свои чудные косыньки, - усмехнулся он с удовольствием наблюдая как краснеет от злобы забавный карлик.
Цверг не выдержал и первым бросился в атаку, замахиваясь топором, но ловкий пасс заставил его выронить оружие от струи огня в лицо, стоявший до этого в стороне эльф, явно был умнее и оценив противника, неохотно достав меч, двигался куда более осторожно, вызывая холостые атаки мага и умело уворачиваясь, провоцируя противника забыть о приятеле цверге, который в свою очередь периодически пытался нанести удар со спины. Однако это было слишком слабым ходом и вскоре оба и цверг и эльф были отброшены ударом к стене.
- Наивные слабаки, - рассмеявшись Локи, выставил руки вперед для добивающей атаки. - Лучшая эльфятина - поджаренная эльфя-я-я...ррр, - еле подавив голос от резкой боли змееглазый недоумевающе посмотрел на свои руки, которые насквозь были проткнуты стрелой. Как он мог не заметить еще одного противника, прятавшегося за колонной! Самонадеянность сыграла злую шутку, и вот уже быстро оклемавшиеся противники заломили простреленные руки за спину.
- Как нелепо! - глаз Локи нервно дергался, надо было срочно выдумывать, как выпутаться из такой неприятной ситуации.
- Зря ты его подпортил, - фыркнул цверг, глядя на рыжего, - теперь не сможет полноценно расплатиться...
- Он вас чуть не перебил, - возразил новоприбывший эльф, убирая колчан и лук.
- Ты прав, - кивнул коротышка, - может хотя бы тогда его грязный рот пригодиться для чего нибудь кроме того, чтобы молоть всякую чушь.
- И не только рот, - Эльф с мечом, прислонил свое оружие к стене и обойдя, удерживаемого пленника шлепнул его по заднице, за что чуть не получил прицельный пинок под колено, - тощий немного правда, ну ничего, а вот ноги наверное тоже придется сломать, а то больно уж прыткая лошадка.
- Я тебе сейчас, сука, сломаю, - рычал Локи, но пробитые руки, и боль, не лучшее подспорье для удачной магии.
С кончиков пальцев неудачливого бога лишь сорвались слабые искры, которые не причинили совершенно никакого вреда державшим. Посыпались удары и тычки, но "противное создание" никак не хотело открывать рот по приказу насильников, морщилось от отвращения, рычало и скалило зубы.
- Что ж тогда придется с другой стороны, - усмехнулся цверг.
Звук рвущейся ткани заставил Локи напрячься, потому как этот звук означал, прощай его любимые новенькие красные штанишки.
И кажется не только штанишкам предстояло порваться в этот момент.
Протестно царапаясь и вырываясь, Локи подался вперед и уткнулся носом в член одного из эльфов, который уже был в полу возбужденном состоянии.
- Чего остановился? Смелей давай! - эльф крепко схватил растерявшегося за рыжие волосы, не давая снова отстраниться, а противное дыхание коротышки добавило на ухо:
- Ну и кто тут у нас девка, ломается как целка прямо.
Локи хотел было выдать что-нибудь безумно оскорбительное и столь же остроумное, но только смог захрипеть. Он не ожидал столь сильной боли, от которой на какое-то время потемнело в глазах.
- Ну вот наконец-то рот открыл, - не дав опомниться эльф протолкнул свой член в рот поверженному, крепко давя на затылок.
- АРРРМ..., - зеленый отблеск глаз не смотрел на него с ожидаемой обреченностью и покорностью.
- Сука, а ну отпустил! - заверещал эльф как бешеный, пытаясь теперь уже достать свой член обратно, но цепкие челюсти не позволяли этого, сдавливая плоть, губы окрасились в кровь.
- А я тебе говорил кольцо вставлять всегда не повредит, - явно не облегчая участь вопящему, а только подогревая его гнев, заявил второй эльф, ожидавший очереди.
- Заткнись, не хватало нам чтобы тут золотые доспехи понабежали, а этот сейчас отпустит, правда - шепот карлика не предвещало ничего хорошего, запустив руку под свою жертву, пока эльфы напрасно избивали Локи по голове и щекам, цверг крепко ухватился за мошонку, сдавливая ее до боли. Локи, взвыв, нехотя отпустил свою жертву, отплевываясь и шипя.
- Тише змейка, - цверг не спешил отпускать, но хватку немного ослабил, если кому-то из нас будет неприятно, то тебе будет очень больно, уяснил, - усмехнулся он, продолжая терзать неподготовленный зад.
Локи неохотно кивнул. Он еще успеет их всех убить, вот только если он потеряет сознание от боли, то сделать это будет куда проблематичнее, поэтому он постарался подавить свое отвращение к тем, кто это делал с ним, и расслабиться.

***

- И сотням тысяч прекрасных дам разбил он успел сердца, там-дам, там-дам, чего-то да там, не будет конца. Тьфу сбился, - Тор недовольно огляделся по сторонам, выискивая источник звука, который выбил из его головы такую хорошую песню.
- Смотри-ка, сам напрашивается, ахаха, да соси глубже, тварь, - отчетливо слышалось за темным поворотом.
"Что ж, видать хороша была девка, что до постели не дотащили", - усмехнулся принц, и уже хотел было пройти мимо, но все же что-то заставило его глянуть поближе. Скорее всего этим что-то была правда банальная скука.
- Стой, тут кто-то идет, не ори так, - послышался еще один голос.
Прислушавшиеся и боящиеся справедливого наказания в чужих для себя землях эльфы и цверг, замерли, чем дали фору только и ждавшему этого Локи. Прицельно пнув кого-то пяткой в нос, кого-то под колено, кутаясь в разорванные штаны он быстро дернулся вперед, не заметив пристального изумленного взгляда, того, кто организовал ему такое избавление.
Нет, Тор и раньше знал о существованиях эрги*, но самому лично видеть ничего подобного не приходилось. Оно и понятно, юноша, уличенный в такой связи будет осмеян другими, и к нему может навсегда приклеится обидное обвинение в "женовидности". Насильники заметив подозрительную фигуру и быстро поняв, что добыча все равно ускользнула, тоже поспешили скрыться. А Тор все еще стоял, проводив худую фигурку взглядом.
"А такого и правда можно с женщиной перепутать, вот только с очень очень худой и безгрудой женщиной.
Он еще не знал, что с бледной фигуркой ему придется познакомиться намного поближе.

***

- Отец! Мне не нужен напарник! - Тор недовольно сжимал кулаки. - Я хочу совершать подвиги, а не ходить на прогулки.
- Ты и будешь ходить на подвиги! Что тебя не устраивает? - Один почти даже не смотрел на сына, его отвлекала подозрительная фигура, закутанная в черный плащик, которая соблазнительно крутя задом, судя по танцу скоро планировала его снять.
- Какие подвиги, если со мной будет балласт? - Тор прожигал фигуру ненавистным взглядом, но не меньше его бесила фигура, стоящая совсем неподалеку, тоже в плащике, но в красном и по другим причинам. Это был тот самый эрги, что попался ему несколько часов назад, на лице, скрываемом капюшоном, все равно виднелся синяк, да и сам он заметно прихрамывал при движении. И теперь вот это навязывали ему в спутники?
- Это не балласт, а мой...кхм...друг, - вспоминая все проделки Локи, задумчиво сказал Один, - да знаю, внешне он не очень м-муж..мускулист, зато у него талант в другом. Он пойдет с тобой и это не обсуждается.
Существо, что только что танцевало, нагло запрыгнуло к Всеотцу на колени.
- Оди-ин, старый ты друг, скучал без меня, без своего люби-имого учителя, - пьяно протягивая слова начал некто, теперь было понятно по голосу, что это мужчина, несмотря на выпавшие из-за спавшего капюшона копной длинные черные волосы, - без своего Гадеса...
Локи дернулся. Так звали его папу. Но нет, это развратное существо не было похоже на сурового правителя царства мертвых.
Наверное, это какой-то другой Гадес.
- Если это все то иди уже на свои подвиги, - Один помахал Тору рукой, мягко выпроваживая из залы, другой рукой он уже лез под одежду развратному Гадесу, срывая его призывные стоны и урчание.
- Пойдем, - сказал Локи Тору, осторожно заглянув снизу из-за своего не такого высокого роста, принцу в глаза, - нам тут не рады. Но поверь меня соседство с тобой также не устраивает.
- И чем же, - фыркнул принц, - уже собираясь высказать все, что думает о дохлом мужеложце, но что-то его остановило. Что-то изумрудно-бездонное, заглядывающее ему словно в душу.