[hadeloki]

Сборник жести. "Звери" в людском обличии
Название: Сборник жести. "Звери" в людском обличии.
Автор: Рэн Дракула
Фэндом: Ориджиналы
Пэйринг или персонажи: м/ж
Рейтинг: NC-21
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, Изнасилование, Нецензурная лексика, Секс с несовершеннолетними, Кинк

"Звери" в людском обличии.

Уроки закончились, и девочка двенадцати лет неспешно возвращалась домой. Катя не спешила, потому что знала, что родители еще на работе, но ей так хотелось похвастаться перед ними своими успехами в школе. Было четыре часа дня, погода стояла солнечная, хоть и дул холодный ветер.
Девочка посмотрела перед собой. Впереди красовалась самая обычная пятиэтажка, которая давно требовала ремонта, как снаружи, так и внутри. Такие дома давно пора признать аварийными, но увы, люди в них продолжают жить, хоть и знают, что рано или поздно дом рухнет от старости. Неблагополучный район, детская площадка советских времён, от которой осталась только сломанная старая качеля, страшная горка и две скамейки, и то на них всегда заседали старушки-дозорные, которые только по одному взгляду на человека, могли рассказать о нём столько, о чем даже сам обсуждаемый человек и не подозревал.
Подъезды в доме не были снабжены домофонами, поэтому вход в дом был свободный.
Девочка зашла в нужный подъезд, но тут же её кто-то схватил за руку, грубо прижал к стене спиной и зажал рот рукой.
- Только пикни, паскуда, убью! – прошипел неизвестный. Девочка с ужасом смотрела на мужчину, вернее парня, так как человек выглядел едва ли на двадцать-двадцать пять лет.
Парализованная от страха, Катя испуганно смотрела на него. Человек противно усмехнулся, тут же принялся стаскивать с неё штаны, задрав подол тоненького пальтишка вверх. Девочка стала брыкаться, попыталась отпихнуть его от себя. Но что может сделать хрупкая двенадцатилетняя девочка против рослого взрослого парня?
- Не дёргайся, - как-то зловеще прошептал незнакомец, стянув с неё трусики ниже колен, он одной рукой толкнул её на пол, прижимая спиной в самый угол подъезда, а второй принялся расстегивать свои штаны. – Тебе понравится, шлюшка малолетняя. Тебе понравится.
- Помогите! – отчаянно стала кричать Катя. Она боялась, ужасно боялась того, что может произойти. – Спасите!
Удар головой о стену и сильная боль внутри живота заставили её рыдать и кричать еще громче. Насильник двигался рывками, злобно посапывая и ссыпая угрозами, но девочка не слышала его слов. Всё её внимание поглотила тупая боль, вызванная его телодвижениями. Она кричала, плакала, умоляла о пощаде, умоляла остановиться, звала на помощь. Казалось бы, что её крики непременно должны услышать соседи, ведь в панельном доме стены были тонкими, и с четвёртого этажа можно было услышать всё, что происходит на первом. Но никто не вышел помочь несчастной девочке.
На втором этаже хлопнула дверь. Насильник насторожился, замер, вслушиваясь в звуки. Убедившись, что никто не спускается, он продолжил своё дело.
Внезапно Катя начала терять сознание, и последнее, что она видела, это лицо насильника, искаженное похотью…

Пришла в себя Катя уже в больнице. Но едва открыв глаза, толком не понимая, что происходит, девочка снова принялась кричать и плакать. Ей казалось, что тот человек всё еще прижимает её к грязному полу подъезда. Лишь после того, как чьи-то руки прижали её к кровати и вкололи ей успокоительное, девочка смогла успокоиться. Убедившись, что она в безопасности, Катя облегчённо вздохнула, но слёзы хлынули из глаз. Тихий плач перешел в отчаянное рыдание, ведь она понимала и помнила, что с ней произошло. И от этого было не легче.
В больнице Катя провела почти месяц. После изнасилования она с трудом приходила в себя, постоянно плакала, боялась мужчин, даже маленьких мальчиков. Влагалище оказалось так разорвано, что врачам пришлось наложить пятнадцать швов. Она почти ничего не ела, постоянно молчала. Напуганная, она боялась даже своих родителей, не подпускала никого, кроме нескольких врачей и то только женщин.
По факту изнасилования было возбужденно уголовное дело, но родителям пришлось в скором времени забрать заявление, потому что насильником оказался сын местного участкового. Катя слишком хорошо запомнила его лицо, поэтому подробно описала следователям его.
Но на этом черная полоса маленькой Кати не закончилась.
Девочка боялась выходить из дома, и дело было даже не в том, что она боится мужчин. Новость об её изнасиловании достигла ушей всех соседей, учителей и одноклассников, но никто тогда не помог девочке, зато теперь все её осуждают, причем не только за спиной, но и в глаза. После школы, - родители не позволили ей забрасывать учебу, - она возвращалась как всегда домой. Её должен был встретить отец. А на детской площадке как всегда сидели дежурные бабки.
- Смотри, идёт шалава, - сказала одна другой.
- Говорят, что её якобы изнасильничали, - спокойно сказала вторая, щелкая семечки.
- Да никто её не насиловал, - сказала третья, сплюнув. – Сама ноги раздвинула, а теперь ходит, жертву из себя строит. Тьфу, мерзость. Вся молодёжь щас такая, лишь бы сексом заниматься.
Катя с трудом сдержала слёзы, посмотрела в сторону старушек. Те осуждающе смотрели на неё.
- Чего смотришь, шалава? – крикнула баба Зина. – Иди отсюда, нечего заразу разносить, проститутка.
- Вы…вы… - слёзы потекли по щекам. – Да как вы можете?! Вы ничего не знаете! Я кричала… никто не пришел на помощь. Вы ведь слышали, но никто не помог.
- Вот именно, что ничего мы не знаем, - сурово крикнула баба Галя. – Откуда нам знать, насиловали тебя или нет. Может ты врёшь, парнишку подставляешь.
- Да вы… - в горле застрял ком. – Да чтоб ваших детей изнасиловали так же! Чтоб вы всю жизнь прожили в муках!
Захлёбываясь слезами, девочка спешно влетела в подъезд, забежала в квартиру и заперлась в своей комнате. Она долго плакала, нуждалась в защите, поддержке и родительской любви, но никого не было рядом. Проплакав весь вечер, девочка не заметила, как уснула.
В школе тоже были неприятности. Учителя смотрели на неё с таким отвращением, с каким обычно смотрят на бездомных и проституток, одноклассники издевались над ней, обзывали последними словами, а родители не обращали на неё внимания. Оскорбления, унижение и упрёки заставляли Катю постоянно плакать. Вернувшись вновь в слезах, девочка хотела поговорить с мамой, надеясь, что та пожалеет её, но женщина лишь окинула дочь презрительным взглядом:
- Раз так с тобой поступают, значит заслужила. Парня того, насильника твоего, так и не посадили ведь. Значит, он не виноват. Может ты сама залезла на него, откуда нам знать.
Это добило Катю до конца. Родная мать, единственный человек, на которого еще уповала девочка, отвернулась от неё, предала, поверив всему, что болтают окружающие.
А в один вечер мать влетела в квартиру после работы, стала собирать вещи дочери.
- С меня хватит! – крикнула женщина. – Из-за тебя у нас одни проблемы! Соседи постоянно шепчутся у меня за спиной, люди чего только теперь о нас не говорят, а всё из-за тебя.
- Но мама, я ни в чем не виновата, - девочка бросилась к ней, но вместо объятий получила сильную оплеуху. Отступила назад, затравленно посмотрела на мать. – Мы… переезжаем? Мамочка?
- Нет, ты уходишь из этого дома, - холодно ответила мать, собрав сумку, поставила её в коридоре. – Чего расселась? Встала и пошла вон отсюда! Я отказываюсь от тебя. Только шлюх мне в доме не хватало.
- Мамочка, не надо! – плакала Катя. Но женщина была непреклонна. Она буквально за шкирку вытолкнула девочку в подъезд, швырнула в неё сумку и заперла дверь на все засовы.
Но девочка не оставляла надежды. Она стала долбиться в дверь:
- Мамочка, впусти меня! – слёзы застилали глаза. – Прошу тебя, мама. Я сделаю всё, что ты скажешь. Умоляю тебя, не выгоняй меня! Мама!
На крики девочки высунулись соседи, но все смотрели на неё с осуждением и отвращением.
- Чего шумишь? – высунулась баба Зина. – Уходи, а то милицию позову. Мало того, что ебётся со всеми, так еще и людям жить не даёт.
- Мама! – Катя не слышала её слов. Она лишь продолжала ломиться в дверь.
- Убирайся, иначе я психушку вызову! – раздался мамин голос из-за двери. – Ты слышишь меня? Я позвоню в психушку и тебя заберут.
Всхлипывая, не видя ничего из-за слёз, девочка взяла сумку и спустилась вниз по лестнице. Выйдя из подъезда, она долго рыдала, опустившись на корточки и уткнувшись лицом в колени. Ночь была холодной, сердце разрывалось от боли. Где-то через несколько часов, когда слёз больше не осталось, Катя пустыми глазами посмотрела на сломанную качелю. Порывшись в сумке, она нашла два ремня; один от халата, второй – от джинсов. Дрожащими руками она связала их вместе, перекинула через перекладину качели, сделав удавку. Надев удавку на шею, она посмотрела на окно их квартиры, в котором еще горел свет.
- Мама…папа… - прошептала она. – Я люблю вас. Простите…меня…
Шаг с качели. Удавка натянулась. Тихий хрип.

Наутро девочку нашли повешенной во дворе дома.
Катю хоронили её родные бабушки, тёти и дяди. Но, ни родители, ни соседи так и не явились на похороны. Эх, как же жестока жизнь. Самые родные, самые дорогие люди, - родители, - отворачиваются и предают своих детей довольно часто и не чувствуют угрызений совести. Остаётся лишь надеяться, что подобного больше не произойдёт. Берегите себя и своих близких. Не забывайте быть добрыми и помогать нуждающимся.